|
11.05.2001
13:45 |
Чакона Витали
Великие имена Если ты, читатель, подобно большей части населения планеты, продолжаешь пробавляться попсой и понятия не имеешь об иной музыкальной стихии, то знай: это почти то же самое, что отказать себе в любовных утехах. Ясно, что тогда мои заклинания для тебя, как пустой звук. Потому что уже надежно проверено: случайно залетевший на твой навороченный музыкальный центр звук классической, а как теперь принято говорить - академической, музыки неизменно вызывает в твоем организме тоску и скуку, и рука сама тянется ... повернуть ручку радиоприемника. Поэтому я сходу предлагаю вариант, который гарантированно зацепит и потащит так, что для тебя вдруг откроется слуховое окно в мир Музыки. Если же и это не подействует, значит ты полный мертвяк, и настоящая, классная девушка никогда не поймет тебя.
Ты, наверное, уже понял, что речь не идет ни о какой культурной программе или арт-учебе. Только одно чистое удовольствие. Ну, конечно, кое-какая работа духа понадобится. А как же ты хотел?
"Уноси мое сердце в звенящую даль" - так поется в одном популярном шлягере. Поется, но настоящей звенящей дали нет, и сердце никуда не уносится.
Я был еще совсем юный тинэйджер, когда мне удалось прихватить по случаю в известном фирменном магазине "Грампластинка" по ул. Профсоюзная импортную глянцевую упаковку, на которой был изображен брызжущий столп пламени, вставленный на манер букета в длинный люминофорный сосуд на тонкой ножке; как впоследствии подтвердилось - фрагмент картины Эль Греко. Это сейчас глянцевые упаковки во множестве валяются вдоль каждой обочины. А в те времена такое было чрезвычайной редкостью. И допускалось только за тем, что внутреннее содержание не предполагало никакой фривольности. Пластинка оказалась чешской. На ней была записана музыка, в точности соответствующая изображенному на обложке. Чакона Витали.
С тех пор прошло много времени, но я никогда больше ничего не слышал этого автора. В Италии почему-то распространено такое явление: автор одного шедевра. Я бы заполнил этот ряд именами Масканьи, Леонковалло, Понкиелли, Джордано ... Все - оперные композиторы. А здесь кусок камерной музыки - скрипка и фортепиано. А по сути - клубок шаровой молнии, ненадолго спустившийся в ваши ладони и, не причинив никакого вреда, улетевший в форточку.
Томмазо Антонио Витали (Болонья 1665-1747, Модена) творил в первой половине 18 века и, следовательно, его музыкальный стиль должен квалифицироваться как барокко. С поправкой на Италию - барочный экпрессионизм. Но эта музыка выламывается из границ такого определения, ибо по своему накалу и вовлеченности превосходит и тартиниевские "Дьявольские трели", и моторные опусы Антонио Вивальди и даже блестящие (но уже не барочные) концерты Николо Паганини. Тем, кому приходилось соприкасаться с музыкой Пуччини (особенно "Плащ"), Джордано и авторов того круга, сразу скажу, что эффект достигается сочетанием экспрессивного барокко с характерными приемами веризма. Как и почему это произошло за 150 лет (правда, в той же стране) до появления этого направления на публике - загадка. Видимо, в тот момент небо разверзлось над головой автора и оттуда прорвался ослепительный сноп света.
Во всех прочих отношениях Чакона Витали принадлежит средневековью. Тому фантастическому средневековью, который был воспет Эрнстом Теодором Гофманом в новеллах о картинах Жака Калло и Сальватора Роза. С одной оговоркой, в ней совершенно отсутствует средневековая схоластика. Та самая схоластика, которая все равно ощущается в самых подвижных творениях Антонио Вивальди. В этой связи следует, пожалуй, упомянуть еще одного автора той поры - Томмазо Альбинони, концерты которого менее всего напоминают музыкальные упражнения. Но здесь иной жанр и эффект достигается за счет наведения некоей дымки. Поразительно, что такая же дымка присутствует и в Чаконе Витали - по стилю весьма далекой от пасторали или элегии, как впрочем и от того, что мы привыкли (у французов) понимать под чаконой. Поэтому, вероятно имя этого (сверхгениального) произведения должно писать в одно слово: ЧАКОНАВИТАЛИ. Подобно тому, как юный Прокофьев заявил своим родственникам, что он желает сочинить рапсодиюлиста.
Поскольку данный текст был задуман как приглашение в мир Музыки, то разумно было бы указать и на сочинения других авторов. Их всего три, точнее 4 - с учетом Чаконы Витали: си-бемоль мажорное трио Франца Шуберта и два симфонические ноктюрна Клода Дебюсси "Облака" и "Празднества". Вот та музыкальная аптечка, те звуковые верительные грамоты, которые следует брать с собой астронавтам, отправляющимся для встречи с представителями внеземных цивилизаций.
Конечно, есть еще много других первоклассных произведений. Но я сознательно ограничил себя рамками популярной классической музыки.
Музыкальный обозреватель Глюк Ксилофонов
|
