|
|
|
Проголосуйте за это произведение |
Субъект реформ и партия власти
⌠Демократия собственников■ и зарубежный опыт
Известно, что для проведения любых реформ необходимо наличие субъекта реформ. То есть таких людей, такого слоя людей, для которых и через которых эти реформы осуществляются. В противном случае любая реформа может или превратиться в утопию, или растворится в
потоках демагогии. И это точно так же, как, сколько бы ни рисовали синие и красные стрелки на военных картах генералы и адмиралы, все стратегии останутся на бумаге, если у них в подчинении не будет живых, реальных солдат и матросов √ собственно субъектов боевых действий.(* Говоря о наиболее отчётливом историческом примере, вспомним, что субъектом Октябрьской революции в 1917 году стал пролетариат, которому было ⌠нечего терять, кроме своих цепей■ в силу его нищенского положения. Хорошо известно, к чему это привело, а потому нам интересны более созидательные образцы.)
В качестве прецедента, подходящего для нынешних российских условий, корректно рассматривать процессы демократических реформ в послевоенных Германии и Японии, а также экономические реформы в Великобритании времён Маргарет Теттчер (в 70-е и 80-е годы). Демократические реформы в послевоенной Японии под руководством оккупационных властей осуществлялись в рамках трансформации тоталитарного милитаристского государства в демократическое государство. Для этого использовались в то время ещё новые технологии формирования субъекта демократических реформ, каковым в послевоенной Японии стал вновь созданный слой собственников. И нам важно понять, каким образом, и с помощью каких механизмов этот субъект реформ был сформирован. Это важно ещё и потому, что в сегодняшней пост-советской России пока трудно выделить социальный слой, который бы мог претендовать на роль субъекта каких-либо, а также чьих-либо реформ. В Великобритании во времена правления Маргарет Тетчер в экономической политике появился термин ⌠тетчеризм■, которым называли внутреннюю политику государства, направленную на создание в стране демократии собственников. И ⌠железная леди■, называя свою систему ⌠народным капитализмом■, многократно говорила о том, что у каждого человека должна быть собственность, и что она каждому желает стать капиталистом. И под её управлением действительно был расширен слой собственников посредством распродаж в частные руки акций различных предприятий. Количество владельцев акций выросло за время её правления в несколько раз, и ими стали реальные люди, упрочившие своё материальное положение и вступившие, так сказать, в ряды собственников.
Сегодня в пост-советское время всем стало очевидно, что формирование в России среднего класса, в том виде, как это виделось прежде, не состоялось. Некоторые признаки появления массового слоя собственников при желании можно усмотреть и в квартирной приватизации. Но ⌠квартирный■ вопрос √ не есть вопрос о вновь приобретённой собственности. Скорее это вопрос о легитимизации прав на уже имевшуюся собственность, а не о приобретении новой собственности на землю, как в Японии, или на акции, как в Англии. Появление на авансцене истории ⌠новых русских■ также не определило проявление новой категории граждан, которых можно было бы всерьёз рассматривать в качестве субъекта демократических реформ. А уж распределение бывшей государственной собственности, или приватизация в 90-е годы, привело лишь к образованию крайне закрытого ⌠клуба■ отдельных богатых людей, которые категорически не способны представлять собой субъект реформ, хотя бы в силу своей не массовости.
Профессионалам в политике важно помнить о том, что без такого субъекта любые благие намерения современных идеологов будущей России канут во времени точно так же, как вода уходит в песок. В современном российском обществе сегодня нет ни одного социального слоя, кроме олигархов ⌠и иже с ними■, который был бы кровно заинтересован в той власти, или в тех политических представителях и группах, которые сегодня
осуществляют реформы по модернизации России. ⌠Каста бюрократов■, и уж тем более все остальные бюджетники, включая спецслужбы, медиков и учителей (которых, на первый взгляд, можно было бы принять за искомый субъект), категорически не в счёт, поскольку они все состоят на государственной службе, и выполняют приказы и распоряжения руководства, а потому могут содержать в себе только административный ресурс. Да, при авторитарной системе бюджетники могут ⌠по приказу■ становиться субъектом реформ, чтобы обеспечить, так сказать, ⌠явку избирателей■. Но в России строится демократическое и правовое общество, которое должно функционировать в режиме свободы и свободной экономики, и поэтому опоры для нынешних реформ должны быть другими.Любая реформа не может бесконечно осваиваться абстрактной идеей, каковой является изначально, поскольку осуществляется с целью изменения жизненного уклада в той или иной сфере деятельности человека.
Говоря о зарубежных примерах, снова вспомним о том, как это было в послевоенной Японии. В Штабе оккупационных властей в Японии понимали, что для обеспечения успеха реформ необходимо было заинтересовать в их проведении значительную часть населения страны. А потому в стране должен был появиться социальный слой, состоящий из людей, которые были бы
кровно заинтересованы в этих реформах. Причём, количественно эти люди должны были обеспечивать добровольное большинство в новом для Японии демократическом процессе во всём обществе, а не только в парламенте. В то время не было возможностей оперативно влиять на умы избирателей посредством телевидения, но ⌠реформаторы-варяги■ (оккупационная администрация) хорошо видели и другие рычаги, поскольку понимали: ничто так не интригует граждан, особенно в эпоху реформ, как их собственный экономический интерес. С учётом этого фактора и была проведена работа по созданию нового поддерживающего электората.До войны в Японии существовало помещичье землевладение, которое вместе с промышленными монополиями обеспечивало в милитаристской Японии поддержку императорскому тоталитаризму. Промышленные монополии Дзайбацу, как известно, после капитуляции Японии были распущены, и одновременно американские реформаторы задумались над тем, как бы децентрализовать также и собственность на землю. В конце концов, была проведена Земельная Реформа. Не мудрствуя лукаво, все помещичьи земли ⌠взяли, и поделили■. Но поделили так, что их хватило на всех, поскольку это был не большевистский ⌠беспредел■, а цивилизованный американо-японский демонтаж ⌠в свою пользу■: японских помещиков принудили продать большую часть их земли государству по установленной государством же (!) цене. Земельная реформа ⌠по-японски■ не стала тотальным ⌠раскулачиванием■, и японским помещикам оставили ровно столько земли, сколько требовалось для поддержания их самурайского достоинства. Затем государство эту купленную у помещиков землю поделило, и предложило бывшим батракам этих самых помещиков, а также всем желающим крестьянам и арендаторам (поскольку помещики ещё сдавали землю и в аренду) - эту землю купить. В долг, разумеется
, и через банковские кредиты. Процесс был очень многоплановым, массовым и сложным, но в результате этой земельной реформы удалось ⌠догнать■ сразу несколько демократических ⌠зайцев■. А именно: а.) была разрушена монополия на землевладение, б.) появились новые собственники, в.) прежние мелкие собственники смогли укрупниться и укрепиться. Тем самым, в лице огромной массы людей, получивших немного земли в собственность, реформаторы приобрели массового, прежде бедного, и уже потому благодарного новой власти союзника, у которого появилось ⌠что терять■, и который стал поддерживать новую власть и её реформы уже не только ⌠сердцем■ или верой в высокие идеалы и ценности, а своей вновь приобретённой собственностью, что, как известно, гораздо надёжнее, чем словесные убеждения и любая идеология. Так в послевоенной Японии был создан новый социальный слой, который стал основой и субъектом проводимых там после войны демократических реформ.Рост экономики в Японии, связанный с развитием промышленности, начался чуть позднее, спустя 10-15 лет. Но демократические реформы, своим вновь приобретённым имуществом, ⌠подпёр■ именно новый массовый собственник. Из чего методологически следует, что субъектом любых реформ может стать только а.) новый социальный слой, вновь выходящий на политическую арену, которому б.) или ⌠нечего терять■, или, что гораздо лучше, ⌠есть что терять■. Но в любом случае это должен быть в.) массовый социальный слой. В противном случае реформа наверняка так и останется благими намерениями, и заголовками в газетах.
О партийном строительстве и о его ⌠субъекте■
Сегодня в России осуществляется реформирование культурно-политического фона страны, внутреннего и внешнего имиджей, формируется Образ Новой России. Проблема субъекта обновления также обозначена, и стоит не только перед реформаторами, но и перед партийными строителями, причём не только в крупных партиях.
Сегодня активно ведётся партийное строительство так называемой партии власти, которая претендует на доминирование в политической жизни страны. И всё бы ничего, но появляется ряд вопросов относительно того, опираясь на какие людские ресурсы ⌠партия власти■ реально, а не виртуально, собирается возглавить страну. Поскольку, во-первых, поиск и формирование новой идеологии или национальной идеи по-прежнему ведётся в
сфере важных духовных ценностей, опирающихся исключительно на нечто главное, но неосязаемое. Это исторические, патриотические и религиозные ценности, и это очень хорошо, но этого недостаточно! Во-вторых, рекрутинг (т.е. привлечение и продвижение) новых и всесторонне продвинутых адептов и сторонников новой партии осуществляется на идейных принципах, а также на энтузиазме, личном патриотизме и высоком уровне интеллекта новых людей. Это тоже крайне важно, но этого также недостаточно, поскольку личностная мотивация продвижения в политику, откровенно говоря, не всегда обусловлена высокими и нематериальными устремлениями. В третьих, пока не вполне понятно, чьи же конкретно интересы будет отстаивать новая партия, кроме опять-таки неосязаемо виртуальных ⌠интересов всего народа■, которые не могут быть одинаковыми для всех. И, наконец, в четвёртых, кто конкретно из этого самого народа, которая его часть (а ещё лучше чтобы был, так сказать, ⌠пофамильный список■) будет своих ⌠надёжей во власти■ поддерживать. (*Все, наверное, уже заметили, что перед выборами некоторые нечестные кандидаты ⌠задабривают■ своих избирателей тем, что кладут в конверты пятирублёвые монеты, раздают бесплатные продукты и так далее, т.е. ⌠пиарят по-чёрному■. Но если присмотреться, то легко увидеть, что они-то как раз и попадают ⌠в десятку■, что называется, ⌠не глядя■, поскольку апеллируют не к виртуальным, а, так сказать, к насущным и непреходящим потребностям граждан, которые заключаются в обладании материальным, а не виртуальным.)Позволю себе обратить внимание партийных строителей на то, что если на эти вопросы не ответить сегодня хотя бы самому себе, то какой-нибудь ⌠народный мыслитель■ через некоторое время с полным правом сможет громко и вслух задать неприятный вопрос, типа: ⌠А нафига нам всё это надо, да и какой нам с этого всего прок?■ Мы уже знаем, что на ⌠пи-аре■ можно проехать один, ну, максимум, пару-тройку раз. Но если речь идёт о долговременном проекте хотя бы на пару десятилетий, то тогда надо отчётливо увидеть (или создать) своего конкретного и определённого ⌠субъекта■, который великие замыслы поддержит, и воплотит в жизнь. Сегодня полным ходом идёт вербовка ⌠сторонников■, ⌠членов■, ⌠сочувствующих■ и т.д., причём в основном из среды, так сказать, ⌠телевизионной тусовки■. Из людей, чьи лица известны нам всем, и которые, по остроумной идее политтехнологов, способны убедить своим примером буквально все уровни и слои электората в ⌠правильном■ голосовании. Однако, цитируя британского классика, замечу, что всё это, опять-таки, ⌠слова, слова, слова■┘ Поскольку неясно, кто он, этот ⌠мужик■, который будет ⌠кормить■ партийных ⌠генералов■ Новой России, пришедших из телевизора?! В чём будет состоять ⌠невиртуальная■ заинтересованность российского народа, во имя которого все так стараются? И это не ирония, и не сарказм. Это, что называется, голая правда, поскольку в наше прагматичное время предметные вопросы не являются лишними. Замечу, что в 1917 году большевики обещали крестьянам землю, а рабочим заводы┘
⌠Что делать?■
Отсюда проистекает ряд рекомендаций тем, кто готов обретать власть и проводить реформы. Прежде всего, надо выделить основополагающие вопросы: 1.) К какой части народа именно следует апеллировать, и кого именно призывать? 2.) Каким будет экономическое обоснование приверженности нового субъекта реформ собственно реформам? Таким образом, при таком подходе проблема позволяет рассматривать себя по схеме: не ⌠кто■ будет убеждать, а ⌠кого■ будут убеждать.
В настоящее время реальным, а не виртуальным электоратом в России и во всех бывших советских республиках располагаю только сторонники коммунистической идеи. Но современные компартии не способны предложить своему электорату идею борьбы ЗА власть. Они стыдливо ли, бессильно ли, ограничиваются борьбой ПРОТИВ власти, оставаясь в положении безответственной оппозиции. Им так спокойнее и проще.
Как говорилось выше, в настоящее время поддерживающим власть основным слоем, реально заинтересованным в сохранении властного ⌠статус кво■, является прослойка богатых людей (олигархов), тех, кто успел удачно приватизировать бывшую советскую и всенародную собственность, и ⌠на ней раскрутиться■. Таким образом, экономическим обоснованием их стремления поддерживать власть является их собственность, в том числе и на средства производства. Однако мы видим, что этот слой является недостаточно массовым для того, чтобы постоянно обеспечивать большинство в ходе демократического процесса. Более того, этих людей физически настолько мало, что даже если они все, и даже вместе с родственниками одновременно проголосуют за своего политика, то их голоса будут как игла в стоге сена на фоне любой, даже самой малочисленной части российского электората. А ведь с дальнейшим развитием демократии и гражданского общества уже нельзя будет бесконечно ⌠покупать■ и/или подкупать голоса избирателей. Отсюда вывод: слой поддержки власти должен стать более массовым, а в случае с ⌠партией власти■ √ так просто подавляюще массовым. Но как это сделать? Тут мы снова вспомним о том, что основой мотивации поддержки власти со стороны ныне поддерживающего слоя - его экономическая состоятельность, и именно отсюда проистекает его постоянная заинтересованность во властном ⌠статус кво■. Чтобы слой поддержки реформ и/или ⌠партии власти■ стал более массовым, надо сделать так, чтобы материально заинтересованных в этом людей стало больше. Для чего, в свою очередь, нужно, чтобы процессы распределения материальных благ в России охватывали большее число людей, чем сейчас. И для этого необходимо убедить так называемых ⌠олигархов■ в необходимости пересмотра систем распределения, а также размеров распределяемых долей. Богатые люди в нынешней России √ люди, в большинстве своём, неглупые, и неизбежно с такой необходимостью согласятся, поскольку, одновременно являясь также и представителями реформ во власти, они объективно заинтересованы в укреплении своих позиций и влияния. Для тех же, кто вышесказанное может понять неправильно, особо поясню, что в стране нужно произвести не передел собственности, а изменение системы распределения доходов, которые приносит бывшая государственная собственность, ставшая частной собственностью.
С этой целью необходимо использовать уже имеющийся исторический и международный опыт, связанный с акционированием, с земельным владением и т.д. Было бы полезным создание земельных банков для поддержания мелких и средних предпринимателей, а также фермеров и крестьянства выделением им необходимой для с/х производства земли. Можно использовать и другие, здесь не названные, но успешно применявшиеся в мировой практике способы и схемы привлечения людей к владению реальной (а не виртуальной, как в случае с ваучерами) собственностью. И если такой процесс будет осуществляться сверху, то, как показывает международный опыт, это автоматически обеспечит поддержку реформам снизу.
И главное, о чём должны знать и помнить профессионалы в политике - что только формирование ⌠демократии собственников■ способно обеспечить создание и укрепление такого субъекта, который станет надёжной опорой для реформ, для ⌠партии власти■, для самой власти и для всей Новой России, которую мы хотим построить.
|
Проголосуйте за это произведение |
