14.02.2014
18:20

ИЗДАТЕЛИ-ЧИТАТЕЛИ-ИГРОКИ или КАК АУКНЕТСЯ, ТАК И ОТКЛИКНЕТСЯ

02.02.2014
17:44

Что делать украинцам?

24.01.2014
11:37

ОПОГОНЕННЫЕ (Размышления над книгой Валерия Казакова "Записки колониального чиновника")

13.01.2014
13:38

Уроки прозрения. Ослепший вуктыльский художник не отказался от своего призвания.

13.01.2014
13:31

Уроки прозрения. Ослепший вуктыльский художник не отказался от своего призвания.

23.12.2013
15:22

КАДРЫ РЕШИЛИ ВСЁ или И ВСЕ-ТАКИ ОПЯТЬ О РУССКОМ КРЕСТЬЯНСТВЕ

22.11.2013
10:33

Несколько слов о так называемой общинности русского крестьянства

08.11.2013
16:00

ИЗ ДАЛЬНИХ СТРАНСТВИЙ ВОЗВРАТЯСЬ

08.11.2013
13:25

Галине Акбулатовой - критику современного театра

08.11.2013
11:56

ОТВЕТ НА ВОЗРАЖЕНИЕ МП за номером 308875 в Дискуссионном Клубе "Русского переплёта"

01.11.2013
19:01

ПРО СОЛЬ ЗЕМЛИ И ДРУГИЕ ЧУДЕСА ЗЕМЛИ РУССКОЙ

30.10.2013
20:14

М. Горький, Л. Толстой, А. Чехов, И. Бунин и другие┘

21.10.2013
11:03

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО СОКРЫВШЕМУСЯ ПОД НИКОМ М. П.

18.10.2013
17:09

НЕ ЛУЧШЕ ЛИ, КУМА, НА СЕБЯ ОБОРОТИТЬСЯ? Ответ даме, прячущейся под ником Лилии Соловьевой на сайте "Дискуссионный клуб"

21.09.2013
16:05

В защиту ╚молоткастого, серпастого советского паспорта╩

19.09.2013
14:57

О поруганном Маяковском замолвлю я слово

 

╚Через час отсюда в Чистый переулок

Выйдет человеческий обрюзгший жир.

А им открыл столько стихов шкатулок!

Я √ бесценных слов мот и транжир╩.

 

В. В. Маяковский

 

1

 

Сколько себя помню, все сколь-нибудь интересующиеся поэзией сограждане мои советские постоянно спорили, кто лучше: Маяковский или Есенин? Особенно же рьяно защищали своих кумиров те, кто и стихов-то никогда не читал, только слышал по радио чтение оных актерами-декламаторами. Когда же я говорил, что мне нравится и тот и другой, на меня ╚смотрели, как в афишу коза╩ с выражением ╚тупой полицейской слоновости╩ и говорили:

- Нет. Любить надо либо Маяковского, либо Есенина. Обоих любить нельзя.

Так одинаково утверждали и любители поэзии, и противники чтения ритмизированных мыслей, строго укладывая предъявляемые им к поэтам требования на то, о чем и как можно писать, а о чем и как нельзя. Независимо при этом от их собственных политических пристрастий. Но при этом, как ни странно это выглядит в послеперестроечной России, представители разных поэтических партий в советское время вполне лояльно относились друг к другу, признавали за противной стороной право любить своего поэта в ущерб другому. Даже школьные учительницы не ставили двоек за любовь к Маяковскому или за чрезмерную увлеченность подростков Есениным.

Расколовшая советский народ на взаимоозлобленные куски наций перестройка выплеснула в СМИ великое множество пищущей по-русски братии, которая стала использовать творчество поэтов сугубо в производственно-меркантильном процессе дискредитации идей социального равноправия и дружбы народов. Чтение Маяковского стало подразумевать признание социализма и советской власти, а читать Есенина √ значит быть противником тоталитарной системы, либералом и демократом. Есенинцы понесли томики Маяковского в макулатуру, а маяковцы озлобились и принялись обзывать Есенина пьяницей Драк, по-видимому, не случалось, но взаимная ненависть достигла такого размаха, что свое ╚фи╩ старался сказать едва ли не каждый бывший советский человек. Дошло до того, что для борьбы с Маяковским призвались композиторы √ и те принялись поносить поэта за то, что тот не знает законов гармонии, а потому его стихи очень трудно укладывать на музыку. А кооперативные издательства на этой бесовщине срочно стригли свои купоны.

Ельцинский беспредел и путинское болото вроде бы как даже похоронили это противостояние двух поэтов, символизирующих милую мне ╚Москву кабацкую╩ и не менее любимую Москву, ╚пришедшую Кузнецкий штанами клёшить╩. Маяковского новые чиновники выкинули из школьных программ всего СНГ, заменив его поэтами-белогвардейцами и салонными поэтами, ресторанными бардами и стихоплетами для нэпманов, а Есенина кастрировали в угоду политической конъюнктуре в каждой из новоявленных стран по-разному. При всеобщей деградации науки, вопиющей безграмотности населения и полной расхлябанности властей во всех 15 бывших братских республиках само понятие поэзии превратилось во вздор в сознании большинства населения новых стран. Спор между есенинцами и маяковцами приказал долго жить.

Однако, стали возникать вроде бы сами по себе, а фактически политически ангажированные, статьи и статейки, авторы которых считают своим долгом обрушиться ╚с праведным гневом╩ то на одного, то на другого поэта, используя для этого весь арсенал наработанных постсоветскими СМИ методов манипулирования сознанием читающих по-русски масс. И тут больше всего достается, конечно же, Маяковскому. За то, что он написал гениальную поэму о Ленине, в основном. И за ╚Стихи о советском паспорте╩.

Надо сказать, что последнее из названных поэтических произведений я лично слышал чуть ли не миллион раз в различных исполнениях не только по радио и телевидению, но и со сцен как школьной, так и рабочей, и студенческой самодеятельности, прочитал несколько раз со страниц книг. Стихотворение это было в советское время одним из объединяющих 140 наций в единый советский народ символов советского государства. В каждое слово Маяковского люди поверили, потому искренне гордились тем, что они √ советские люди, что им повезло родиться на самой счастливой части земной суши. И, хотя последний пассаж был для многих спорен, тем не менее, вплоть до начала 1970-х годов все мы √ за исключением стиляг, воров и барыг √ были советскими патриотами.

Стихотворение же о советском паспорте было написано поэтом в момент наивысшего подъема патриотизма советских людей, вступивших в пору первых пятилеток и создания гигантов индустрии, на базе которых спустя каких-то десять-четырнадцать лет страна разгромит индустриальную мощь всей Европы, обрушившуюся под фашистскими стягами на первую в мире социалистическую державу. Потому стихотворение это оказалось самым актуальным на тот момент для всего советского народа. Согласно воспоминаний кинорежиссера М. Швейцера, ╚Стихи о советском паспорте╩ декламировали друг другу в 1930-х годах все, кому ни лень, а уж комсомольцы, ехавшие на Дальний Восток строить Комсомольск-на-Амуре или в Среднюю Азию строить Кара-кумский канал и Турксиб, просто упивались этими строчками, перебивая друг друга. То же самое мне говорил кинорежиссер Р. Кармен, поэт Л. Кудреватых, писатель В. Катаев. А в моем любимом городе Джамбуле в 1960-е годы со сцены деповского клуба ветераны Турксиба в обязательном порядке читали это стихотворение, споря, кому выпадет честь выступать на этот раз.

╚Стихи о советском паспорте╩ стали народными.

Но как только не стало советского народа, развалилась интернациональная общность на 15 стран с фашистской по сути идеологией, именно на это стихотворение обрушилась лавина лжи, инсинуаций и всевозможных издевательств. Как фашистские захватчики рушили памятники Ленину и Сталину, рвали и топтали их портреты, глумились над красным знаменем и давили танками герб Советского Союза, так и новые пятнадцатиязыкие исследователи истории развития ╚великого и могучего╩ принялись глумиться над нашей памятью о былом величии нашей Родины, выворачивать наизнанку самый смысл стихотворения и обманывать читателя.

Последней из великого моря пакостливых статей о Маяковском, выведшее меня из себя, я бы назвал статью львовского профессора военно-политического училища А. Глотова. В ней профессор с иезуитской добросовестностью ╚разобрал и разоблачил╩ ╚Стихи о советском паспорте╩ с точки зрения украинского шовинизма, в духе которого и воспитывает, должно быть, он будущих защитников жевто-блакитной Родины╩. Сделал он это так, что остается только восхититься профессиональным мастерством профессора и ужаснуться тому, что в Украине профессиональных вояк учат профессионально ненавидеть своих отцов и дедов. Потому что статья эта написана для них.

Ибо настоящая поэзия √ не такая уж невинная забава, как это кажется на первый взгляд.

Украина и Россия были уже в одном состоянии вооруженного конфликта со стрельбой и гибелью солдат. Да и ╚газовая война╩ дважды уже чуть не переросла в огнестрельную. Президент-уголовник и президенты-юристы враги на ментальном уровне. От войны эти страны спас Саакашвили, ибо желание повоевать хоть с кем у Медведева было изначально, а главной целью его могла стать только Украина. Прочим соседям √ Китаю и Финляндии √ он с подельником отдали землю российскую без споров. А вот желание Украины округлить свои границы за счет южнорусских территорий они удовлетворять не хотят. Поэтому идет ╚разведка боем╩. И профессор украинской словесности ее ведет по строго наработанным перестройкой шаблонам.

Потому вторую часть этой статьи посвятим анализу его ╚антимаяковской штудии╩.

 

2

 

Буде читателю известно, Сталин высказал свое отношение к Маяковскому ажник в 1932 году, то есть через два года после самоубийства поэта, затравленного завистниками по его ремесленному цеху, объединенными в Союз писателей СССР, бьющимися за государственные гонорары не на жизнь √ на смерть. Высказал не устно, а письменно, не на документе, а на простой бумажке, переданной ему Лилей Брик с просьбой защитить память ее покойного любовника, вовсю облаиваемого и обхаиваемого членами нового творческого союза в печати. Она была вхожа к одному из красных генералов, имевших доступ к телу вождя советского народа, потому бумажка попалась на глаза Сталину на одном из стадионов Москвы, где маршировали красноармейцы.

Иосиф Виссасрионович, оторвав взгляд от марширующих, собственноручно накарябал на ней: ╚Маяковский был и остается величайшим поэтом советской эпохи╩. И довольная Лиля с этой бумажкой обегала все московские издательства и нотариальные конторы, став наследницей всех гонораров назначенного самим Сталиным в классики по-настоящему великого поэта, ничуть не беспокоясь о том, что тем самым она унизила Владимира Владимировича и превратила его в слугу партии и правительства.

Отсюда следует вывод: придворным поэтом Маяковский стал ПОСМЕРТНО.

И вина за это лежит на прожившей долгую, сытую и всем бесполезную жизнь Лилии Брик, которую некоторое время Маяковский искренне и нежно любил, которой он посвящал стихи и о которой он написал:

 

╚Он и она √ баллада моя.

Не страшно нов я.

Страшно лишь то,

Что он √ это √ я,

И то, что она √ моя╩.

 

Пишу по памяти, без присущей Маяковскому ╚лесенки╩. Но ведь помню. Более сорока лет помню. Ибо в пяти строках этих сконцентрированы и боль двух людей, и стыд их, да и вообще история двух жизней. Я могу написать про них целую книгу, но все равно не скажу больше, чем сказал поэт в этих пяти строчках.

А то, что эта женщина предала поэта и при жизни, и после смерти, и вовсе ставит Маяковского в положение жертвы семьи Брик и обстоятельств. Любовь жертвенна по сути.

Профессор Глотов этого не знает, да и не хочет знать. Он ёрнически пересказывает в диалоге ╚литературоведов без погон╩, разрывая текст, высказывание Сталина о покойном поэте так, словно Сталин это сказал при живом Маяковском и ему в лицо. Ёрнически потому, что ведется диалог якобы сразу после самоубийства поэта в его комнате стукачами НКВД, которые разбирают архив поэта и бросают в огонь то, что, по их мнению, дискредитирует Маяковского в качестве идеолога страны, за спиной которого стоит сам Сталин. При том, что в 1930-м году цензуры в СССР еще не было, государственное издательство ╚Недра╩ печатало вовсю мемуары белогвардейцев, а на Соловках зэки выпускали свой альманах усилиями контрреволюционеров и прочих ╚врагов народа╩.

То есть цитируют чекисты вождя за два года до того, как Сталин написал свои слова, потом долгие годы хорошо известными лишь в качестве устных цитат, но не напечатанные и не предъявленными официально народу в виде оригинального документа. Лилия Брик свято берегла эту бумажку до самой своей смерти, резонно рассуждая, что получаемые ею наследственные гонорары от многомиллионных тиражей Маяковского надо охранять даже от сотрудников квартиры-музея Маяковского, в которой, по утверждению Глотова, уничтожали рукописи поэта в печи.

Потому что никаких других свидетельств современников подобного акта вандализма, что описал профессор из Львова, просто не существует. Разве что в перестройку какой-нибудь из ищущих тему погаже щелкоперов высосал из пальца да накатал подобное. Тогда модно было среди пишущей братии выдумывать гадости о тех людях, которым они в подметки не годились. Целая армия сукиных сынов.

То есть сцена, с которой начинается статья львовского идеолога украинской армии изначально лжива и по факту, и по художественному смыслу, и по психологии. Ибо ёриничать над словами Сталина, даже если они будут сказаны два года спустя, ни один чекист не стал бы. Да и архивом Маяковского занимались вовсе не офицеры НКВД, а его менеджер, осуществлявший поездки поэта по стране и встречи с многотысячными толпами его почитателей. Еврей, кстати, по нации, оставивший нам воспоминания о Владимире Владимировиче, утверждающий, что ╚Стихи о советском паспорте╩ Маяковский читал на публике, как минимум, несколько раз, а не всего однажды, как заявляет профессор Глотов. Но и уже тогда, когда он их читал, большинство присутствовавших в толпе граждан уже знали их и читали, многие даже выступали уже с ними на всякого рода митингах и демонстрациях, в многочисленных в ту пору клубах и домах культуры.

За ёрничеством же профессора скрывается тонкий намек, что Маяковский возможно и не писал этого стихотворения, а его кто-то накатал от имени поэта. И при этом он продолжает громить Владимира Владимировича за якобы его историческую неграмотность, а затем┘ за излишнее знание истории.

Больше всего львовчанина обидела вот эта эскапада Маяковского:

 

╚┘ на польский глядят,

Как в афишу коза.

На польский выпяливают глаза.

В тупой полицейской слоновости:

Откуда и что это за географические новости?╩

 

Тут уж для защиты чести и достоинства поляков Глотов припомнил маршала Пилсудского и недотепу Тухачевского, ставшего маршалом через четыре года после написания стихотворения, заявив: ╚Учёность Маяковского, уже давно знающего, что государство Польша, которого 150 лет не было на карте Европы ("географические новости!"), благодаря великодушию Ленина и бестолковости Тухачевского всё же находится в реестре заграничных держав, прямо не знает границ╩.

Хотя и Маяковский, и весь советский народ в 1929-м году, читая это стихотворение, вовсе не думали о прошедшей десять лет тому назад войне, окончившейся поражением советской республики от англо-польских войск, разгромивших две конных армии по вине действительно Тухачевского и окружающих его малограмотных ╚стратегов╩. Это был обычный взгляд русских шовинистов, потерявших одну из своих колоний на Западе в период установления советской власти. Колонии, которая к 1918 году, когда Польшу отпустил на волю Ленин, никто на планете не помнил в качестве самостоятельного государства почти полтора века.

Таможенник иностранный мог и знать, конечно, о существовании государства по имени ╚Полска╩ с кучей запятых и ╚птичек╩ над латинскими буквами внутри паспорта, как утверждает профессор.

А мог и не знать. Ведь за 11 лет самостийная Польша, как и нынешняя Украина, ничем толковым себя не проявила, в мировой печати сообщений в 1929 году было о ней мало, писали все больше об английских и французских событиях и премьерах, грозящих СССР скорой расправой за создание Третьего Интернационала. В качестве ╚географической новости╩ Польша и фигурировала в сознании таможенников всех стран. Ибо десять лет √ это миг. Пусть даже и с поддержкой Лондона.

И на свой вопрос о том, что же за граница то была, через которую ехал в Европу Маяковский, сам же профессор отвечает, что могла быть это граница с СССР лишь Польши либо одной из стран Балтии. И уж там-то о существовании Польши должны были знать. Говорит с таким апломбом, что ему веришь.

Но при взгляде на карту, видишь, что СССР граничила на Западе и с Финляндией в тот год, и с Норвегией, и с Румынией, где никому до Польши не было никогда никакого дела. Как нам до филлипинцев или до индонезийцев, индейцев с Огненной земли и папуасов с Новой Гвинеи. Я, живя в Германии, смотрю на украинский паспорт, ╚как в афишу коза╩, для меня самостийная Украина √ ╚географическая новость╩, хотя и существует она вот уже двадцать с лишним лет. Что уж тут говорить о таможеннике-норвежце хотя бы, который, как и всякий таможенник, видит в каждом проезжем дойную корову √ и только.

То есть фактографически Маяковский более точен, чем его критик. И поэтический образ среднестатического европейского таможенника, который мог быть и на границе между Францией с Англией, к примеру, или с Люксембургом, точен и крайне выразителен:

 

╚И вдруг словно ожогом рот

Скривило господину.

Это господин чиновник берет

Мою краснокожую паспортину.

Берет, как бомбу, берет, как ежа,

Как бритву обоюдоострую.

Берет, как гремучую в 120 жал

Змею двухметроворостую╩.

 

. У Маяковского ведь нет географической привязки. Главную свою мысль √ уважение трудящихся ВСЕГО МИРА к гражданину СССР √ он высказал. И высказал вовсе не с описания таможенника, которому ╚рот скривило╩ при виде ╚краснокожей паспортины╩, а с того, что ╚мигнул многозначаще глаз носильщика √ хоть вещи пронесет он задаром вам╩. И еще деталь важная: ╚Жандарм вопросительно смотрит на сыщика, сыщик √ на жандарма╩. То есть карательным службам всего мира сам вид советского паспорта тошен и опасен, а народу простому √ счастье видеть его владельца.

Но профессор украинских языка и литературы столь сочных и ярких образов и характеров не видит. Он не понимает, что сыщик и жандарм в сознании советских читателей образца 1929 года были существами сродни современному осознанию НКВД-эшников или такими, как мы представляем гестаповцев, что в это время вовсю шли процессы над выявленными чекистами агентами Третьего отделения (жандармерии), уничтожавшими до революции партию большевиков изнутри, что все были уверены, что это именно жандармы натравили Дантеса на Пушкина.

Это не говоря о том, что страна была наводнена стукачами, которых звали тогда сексотами, и слово сыщик тогда ассоциировалось именно с этими зловредными существами, а не с гениями сыска типа Шерлок Холмса, историй о котором тогда просто не издавали. Ибо в СССР была поставлена задача воспитывать население только-только научившейся читать страны не на низкопробной бульварной продукции и не на детективном чтиве, а ╚на произведениях высокой классической литературы и на книгах настоящих советских писателей╩, пишущих по канонам социалистического реализма.

Можно, конечно, оспаривать это решение ЦК ВКП (б), но при анализе произведений того времени надо учитывать состояние мировоззрения населения СССР, а не современное фашистское сознание жителей Западной Украины. Если бы поэт описал жандарма и сыщика с той любовью, с какой их описывают современные писатели России и Украины, люди бы в лучшем случае, не поняли Маяковского. Или облаяли бы, как минимум теми же словами, что облаял Маяковского львовский профессор, укорив поэта даже в его пристрастии к слову ╚штаны╩.

Ибо украинскому профессору-словеснику просто невдомек, что слово ╚штаны╩ - это типично русское слово, имеющее корни свои в древнеславянстве, когда был у него всего лишь один синоним √ порты. Все остальные названия одежды для ног и прикрытия срамных мест мужчин пришли в наш язык из чужих стран, прижились, видоизменились, подстроились под русскую речь. Большинство читателей Маяковского √ это бывшие крестьяне, ставшие жителям и городов и строителями будущего не по своей воле, а вынужденно, ибо в городе заработки были многократно выше, чем на селе, но на ментальном уровне все еще оставшиеся деревенскими людьми. Для них слово ╚штаны╩ было своим, родным и понятным словом. А вот слово ╚брюки╩ даже слышал далеко не каждый. Как сейчас наши дети и внуки не знают слова ╚кальсоны╩, например.

То есть ехидство Глотова над названием одной из величайших поэм в истории русской литературы ╚Облако в штанах╩ и над выражением ╚я достаю из широких штанин╩ происходит от его оторванности от исконного русского языка и от его естественных модуляций, книжности и верхоглядства, но никак не из знания осуждаемого им поэта.

Если бы украинский профессор еще и знал, что в 1929 году в моде были штаны с очень широкими брючинами, что в магазинах Мосгалантереи выставлялись они на витрине с надписью ╚Штаны мужские 1 сорт╩, а в магазине в Речном порту продавались ╚штаны морские для младшего плавсостава╩ и ╚штаны капитанские╩, кочегары паровозов получали выдаваемые им кастелянами ╚штаны кочегара╩ с соответствующей биркой, снабженцы ╚строек пятилетки╩ требовали в ╚Красной ниве╩ ╚наладить массовый пошив штанов сварщика╩, Глотов этой глупости не написал бы.

А впрочем┘ если есть заказчик, то написал бы именно так, наверное.

Ибо на этих инсинуациях профессора анализ им ╚Стихов о советском паспорте╩ не закончился.

Не понравилось Глотову, например, выражение:

 

╚Берут, не моргнув,

Паспорта датчан

И всяких прочих шведов╩.

 

Причем, обиделся он почему-то только за шведов. Потому √ так прямо и говорит, - что эти самые шведы воевали с Петром и чуть не победили его в Полтавской битве на территории великой неньки Украины. Потому ╚прочими╩ почитать русский поэт шведов, по мнению Глотова, не должон. Не велено обижать великих шведов.

Оставим на время в стороне датчан, которые тоже были когда-то великой державой, владели всей Балтикой и той же самой Швецией, ибо их Глотов впрямую не защищает от ╚нападок╩ Маяковского, вернемся в 1929-й год.

Швеция была нейтральной страной, то есть ╚служила и вашим и нашим╩, была ╚ни вашим, ни нашим╩, одинаково обирала все остальные страны, хранила в своих банках уворованное со всего мира добро, накручивала проценты за хранение, торговала с советской Россией в обход решения Лиги наций паровозами и другими стратегическими товарами, помогала германским разработчикам атомной бомбы с добычей и доставкой ╚тяжелой воды╩ в обход конвенций Версальского договора, манипулировала мировой культурой и наукой с помощью нобелевской премии. Как должен был реагировать на такую страну советский поэт, лидер поэтического объединения ╚ЛЕФ╩, то есть ╚Левый фронт╩? Учтите, что левый, а не правый, то есть антифашистский.

Как к государству-проститутке.

Потому и прозвучало пророчески ╚прочих шведов╩. Грянувшая спустя десятилетие Мировая война показала, что шведы так и остались вне битвы народов внешне, а фактически были на тайном фронте, помогая фашистской Германии в разрешении огромного числа экономических, политических и дипломатических задач. Страна-проститутка предавала всю войну не только Советский Союз, но и Великобританию, и Соединенные Штаты. А потом предала и Германию.

Дания, кстати, тоже не случайно попала в список Маяковского стран без чести и совести. Что-то он уловил в этой некогда свободолюбивой и великой стране, ставшей во время Второй мировой войны нацией калаброционистов. Для завоевания ее Гитлеру понадобилось несколько часов всего. Без единого выстрела. И √ что особо интересно! √ на следующий день после входа оккупационных войск в эту страну ВСЕ ДО ОДНОГО работника-датчанина вышли на свои рабочие места и принялись вкалывать на нужды экономики Германии. Ни о каком патриотизме и национальном достоинстве речи не было, и быть не могло. Держава, обеспечивающая проход подводных лодок будущего подсудимого на Нюрнбергском процессе адмирала Денница сквозь проливы Каттегат, Скагеррак и Эресунн для торпедирования американских конвоев, идущих в Мурманск, не могла почитаться советским народом приличной. Поэт понял это раньше дипломатов и политиков советских.

Следующий пассаж профессора касается ╚двуспального английского лёвы╩, понятого им, как обозначение Маяковским герба Великобритании, на котором стоят на лапах лев и единорог. Но я почему-то не верю, что Глотов не знает, что слово ╚двухспальный╩ √ это означает мягкое купе в вагоне на два места, а не наличие на гербе весьма бодро выглядящих и вовсе не спящих вышеназванных животных. К тому же вряд ли он не знает, что выражение ╚английский лев╩ в качестве определения подданного английской королевы существовало с конца 18 века по середину 20-го, и перестало использоваться в качестве международного фразеологизма лишь после распада Британской империи, то есть с начала 1960-х годов.

Если он хочет в этом убедиться, то достаточно прочитать американского писателя Ирвина Шоу или английского писателя польского происхождения Д. Конрада. На худой конец, может прочитать немецких авторов гитлеровского периода, интерес к которым у него возник в прошлом году. Тогда профессор убедится, что до появления литературы в стиле фэнтэзи на единорога в гербе Англии ни один нормальный человек внимания не обращал, Англию символизировал только лев. И Маяковский отобразил эту типичную для 1929 года деталь.

Ругать поэта за то, что он старался быть понятным современникам, на мой взгляд, глупо. Да, страны советской больше нет. Паспортов красных тоже нет, людей с мировоззрением советским тоже не осталось, гордиться своими государствами стало на шестой части суши некому. Но разве виноват в этом Маяковский? Отчего на него всех собак вешают враги моей погубленной всенародным предательством Родины? Отчего в статье Глотова нет ни одного честного и справедливого аргумента, высказанного против Маяковского без вздора?

Отчего Глотов так яростно защищает США, совсем мимоходом упомянутого в ╚Стихах о советском паспорте╩?

╚Уже тогда было хорошим тоном потоптаться по "тупым американцам", - пишет он, - и Маяковский не отставал от моды:

 

╚Глазами доброго дядю выев,

И не переставая кланяться,

Берут, словно берут чаевые,

Паспорт американца╩

 

Очень не понравились украинскому профессору эти строчки. А ведь там нет ни слова о ╚тупых американцах╩, и желанием ╚потоптаться╩ по США даже не пахнет. Более того, это было бы для Маяковского, восхищавшегося достижениями американской цивилизации, не типично. Да, он писал социальные стихи с критикой американского образа жизни, царящей там расовой дискриминации (╚Бело и черное╩, например), то ╚тупыми╩ американцев не называл никогда. Этим занялся спустя полвека М. Задорнов, нашедший на новорусской эстраде свою нишу для развлечения бомонда и воров в законе.

Более того, профессор не знает, что моды дурно отзываться о США в СССР в 1929 году не было и в помине. До 1931 года в США регулярно выезжало несколько десятков тысяч человек на постоянное место жительства. Это снижало демографичесую нагрузку внутри все еще экономически разрушенного СССР, позволяло избавляться правительству Сталина от миллионов сектантов, не принимавших советскую власть, а США обеспечивалось европеидами на рабочих местах и спасалось от опасности оказаться перенаселенным ╚цветными╩ и ╚черными╩. Закрытие границ произошло в тот момент, когда оказалось, что в СССР не хватает рабочих рук для осуществления грандиозных замыслов ВКП(б) по созданию мощного индустриально развитого государства.

В 1929 году, когда Маяковский написал ╚Стихи о советском паспорте╩, большая армия работников искусств регулярно выезжала за государственный счет за рубежи СССР, моталась по Европе, прославляя советский образ жизни, бывала и в США. В будущем выдающиеся советские кинорежиссеры учились профессии в Голливуде. О какой моде называть американцев ╚тупыми╩ может идти речь, если вся страна обсуждала достоинства сугубо голливудских первых советских художественных фильмов? Спустя несколько лет выпускник Голливуда Александров снимет ╚Веселых ребят╩ и ╚Волгу-Волгу╩ по всем канонам тогдашнего киноискусства √ и все газеты и журналы СССР напишут: ╚Мы можем ставить кино почти так же, как и американцы╩. То есть и тут Глотов ╚соврамши╩. Не было в 1929 году в СССР моды называть американцев тупыми.

Да и в самой Америке относились к советским людям гораздо лучше, чем к постсоветским относятся сейчас. Компартия была в США очень мощной, а в Англии социалистами были все интеллигенты, вплоть до некоторых членов королевской фамилии. До прихода Гитлера к власти в Германии европейцы, пережившие Первую мировую войну, были относительно добрыми, а россияне, пережившие еще и войну Гражданскую, скорее заискивали перед оставшимися в стороне от основных битв американцев, чем оскорбляли их. Взаимную ненависть народов в Европе и Америке сформировали ажник Мюнхенские соглашения в 1938 году, подготовившие условия для развязывания Второй мировой войны.

Что касается паспортов советских, которых в 1929 году действительно не было в современном понимании этого слова, то это явление в тот год признавалось во всем мире достижением народной власти, давшей свободу передвижения всем своим гражданам. Паспорта выдавались лишь тем, кто выезжал за рубеж. И были они действительно красного цвета. Сюжет, описанный Маяковским, происходит на границе другого √ капиталистического, ибо иных социалистических тогда на Западе не было √ государства. И утверждать, что колхозники в то время паспортов не имели, по крайней мере нечестно. Внутри СССР и сам Маяковский не имел паспорта. А колхозы появятся спустя некоторое время, когда для рабочих, строящих новые гиганты пятилетки, потребуется хлеб, поставки которого можно будет планировать и кормить рабочих согласно планам, по ценам, не зависящим от рыка и спроса. В 1929 году такой необходимости еще не было. Возникнет она только в 1932 году. То есть и здесь Глотов смошенничал.

Как, впрочем, и с ╚пивом для членов профсоюза╩, процитированным им лишь для красного словца. Хотя бы потому, что действие ╚Золотого теленка╩ происходит в 1930 году, когда Маяковского уже не стало. Ильф с Петровым слегка смухлевали, не отметив, о каком профсоюзе идет речь. Но современникам их и так было понятно, что речь идет о профсоюзе пищевиков, поставляющих пиво лишь в свои палатки и в государственные. В магазинах других профсоюзов жулик Бендер так просто бы пива не получил. Эзопов язык, так сказать. В помещении редакции газеты ╚Гудок╩ было три ларька различных профсоюзов: печатников, союза журналистов и наркомата путей сообщения. Последний был самым богатым, и пиво имел много. Но писатели были членами профсоюза журналистов √ и потому пиво пили не часто. Ибо не любили железнодорожники фельетонистов. Вот и родилась такая фраза у сатириков, отношения к советскому паспорту не имеющая, но перенятая профессором, чтобы подковырнуть поэта.

Детали этой молодой новоукраинский профессор, конечно, не мог знать, да и прожил жизнь он в городе Львове, ставшем чуточку советским лишь в 1945 году, в окружении бандеровцев и прочих недобитков. Трудно ждать от провинциального словесника знаний быта довоенной Москвы. Так что тут он хоть и слукавил, но по недомыслию √ и только.

Так чего же ради написана эта статья?

А вот и ответ:

С каким наслажденьем

жандармской кастой

я был бы

исхлестан и распят

за то,

что в руках у меня

молоткастый,

серпастый

советский паспорт.

 

За эти-то слова и особо ненавидят Маяковского в стремительно фашистизирующейся Украине.

 

Вывод: статья о Маяковском написана профессором Глотовым фальшиво и с привлечением информации инсинуационного характера намеренно. С провокационной целью, надо полагать. Размещена на университетском сайте России для пропаганды антисовестких настроений в либерально-демократической среде России и национал-патриотической среде Украины. Мне кажется, что статью эту надо с сайта ╚Русский переплет╩ изъять, как работающую на нужды недружественной России армии.

17.09.2013
15:25

Несколько слов о союзах российских паразитов

12.07.2013
16:17

Заглянул пару раз на сайт ╚Дискуссионный клуб╩ - и ужаснулся.

25.06.2013
19:31

Несколько коротких мыслей о Максиме Канторе

13.06.2013
17:15

Мурловград и мурловчане