14.02.2014
18:20

ИЗДАТЕЛИ-ЧИТАТЕЛИ-ИГРОКИ или КАК АУКНЕТСЯ, ТАК И ОТКЛИКНЕТСЯ

02.02.2014
17:44

Что делать украинцам?

24.01.2014
11:37

ОПОГОНЕННЫЕ (Размышления над книгой Валерия Казакова "Записки колониального чиновника")

 

Преамбула

 

Судьбе было угодно довольно часто подсовывать мне в качестве шапочных знакомцев офицеров с большими звездами на погонах, которые светили всегда даже сквозь ткань гражданской одежды, сообщая, что предо мной стоит (чаще сидит, хмуря брови и грозя карами) высокий чин из МВД, КГБ или ГРУ, ФСБ, ДВД и прочих аббревиатур, долженствующих вызывать во мне легкий страх с неминуемым почтением и с желанием внимательно выслушать поучения и угрозы. Ибо так уж получилось, что все эти напыщенные и самодовольные персонажи сталкивались со мной лишь для того, чтобы ткнуть носом во что-либо, привлечь к ответственности, обещать то неприятности, то поселение в тюрьму, а то и смертью, попутно, как бы между прочим, подсунув мне свои опусы либо мемуары для ознакомления с затаенной надеждой, что услышат от меня восторги и похвальбу, какие слышали уже от своих подчиненных с числом и величиной звездочек на погонах поменее, чем у опогоненного писаки.

Других профессионалов этого рода я почему-то не встречал. Разве что в книгах серии ╚Военные приключения╩ издательства ╚Воениздат╩, где все эти ╚герои видимого и невидимого фронтов╩ поражают читателей и врагов своих умом, доблестью и чистотой души, что должно противоречить характеру их работы и сути их деятельности в принципе. Потому, да простят мне возможные порядочные представители этих профессий, могу с уверенностью сказать, что лица с сокрытыми от глаз гражданских лиц погонами мне кажутся в качестве литераторов жуликами и прохвостами. Исключения редки, их можно пересчитать по пальцам: Брянцев, Медведев, Бегельдинов и другие Спасители Отечества, не блиставшие стилистикой, но честные и добросовестные хроникеры Великой Отечественной войны, внаглую забытые в постсоветских России и Казахстане:

Я никогда не любил насквозь фальшивый фильм о Штирлице да и все книги шпиона Ю. Семенова √ офицера КГБ СССР, легшего под ЦРУ США в период перестройки. Легко различаю в любой толпе нормальных людей опогоненных в штатском, ловлю их взгляды - и тут же придуряюсь простачком, терпеливо играя несвойственную моему характеру роль √ чаще хама и недалекого парня, но всегда внимательного слушателя.

И всегда опогоненные ловились на этот примитивный крючок. Ибо за спиной их были годы службы со строгим следованием принципу: я начальник √ ты дурак, ты начальник √ я дурак. А дураков опогоненные обожают учить уму-разуму, перед простаком всяк опогоненный всегда желает покрасоваться. Дрессировка на уровне подсознания, так с казать, воспитанная годами добросовестной службы строго по Уставам. Как их умение драться и наносить ножевые ранения, стрелять в человеков, презирать и калечить гражданских, повторять казарменные шутки и старательно высмеивать всех, кто не умеет или не желает ходить строем. Ибо во всем этом как раз и видят опогоненные смысл жизни и основной долг всяакого мужчины перед Отечеством.

Окружающие меня гражданские прощают опогоненным глупость их и их пошлости априори. Верят их саморекламе и весьма часто повторяют ими порожденные глупости типа ╚Завтрак съешь сам, обедом поделись с товарищем, ужин отдай врагу╩, ╚Пуля √ дурра, штык √молодец╩, ╚Голову держи в холоде, живот √ в голоде, а ноги в тепле╩,

Я √ нет. Я врагов не кормлю и не прощаю. Делюсь пищей с товарищами независимо от времени суток, холодным оружием в драках не пользуюсь, в людей не стреляю, берегу от простуды голову и ноги с одинаковым старанием. Но и в товарищи кого попало не выбираю, а предавших товарищей почитаю только врагами. И автора этих афоризмов - генералиссимуса А. Суворова - на дух не переношу за то, что он руководил карательным походом против восставших под руководством Е. Пугачева русских крестьян, повесил и казнил тысячи русских людей, не пожелавших быть рабами в государстве, руководимом царицей-блядью.

Потому и не мог засесть за эту статью целых четыре года. Точнее, пытался написать об этой книге и хорошо, и плохо √ но всякий раз видел, что получилось неискренне. И при этом понимал всегда, что отозваться на сборник рассказов Валерия Казакова надо. Велит, так сказать, долг. Долг перед Родиной, которую мы все потеряли, перед народом, которым правит Казаков и присно с ним опогоненные, совершившие ельцинский переворот в стране, которой они присягали на верность, то есть изменив Родине и чести, а теперь в письменном виде поучают нас, как надо любить Родину и как жить честно нам. Потому что Валерий (без отчества, ибо в нынешнем бомонде не принято быть русским и зваться с отчеством) Казаков √ отставной полковник ВДВ, участник грязных советско-афганской и Гражданской с Чечней войн, верный соратник генерала-предателя А. Лебедя, представитель Президента в трех регионах Западной Сибири и одновременно секретарь Союза писателей России.

Наверное, у него есть и еще какие-то заслуги перед замененным при его поддержке Отечеством, но я о них не знаю. Вышеприведенные вехи его боевой биографии вполне достаточны для понимания творчества этого литератора и сути его произведений, представленных в этом сборнике и в регулярных публикациях в журнале ╚Сибирские огни╩, который Казаков (если пользоваться современным новоязом) крышует. Ибо должность представителя сначала Ельцина, потом Путина, затем Медведева и так далее в Сибири означает ни что иное, как звание разводящего в уголовной терминологии. С получением соответственных отступных и передачи части оных в Москву. И должности эти в постсоветской России повсеместно занимают опогоненные. Ибо только опогоненным могут доверять сидельцы Кремля. С ними и могут они найти общий язык на той дворовой фене, которая коробила наши уши в речах Путина в первый период его правления и вдруг исчезла после возвращения его на медведевский пост. С ними можно решать вопросы запросто, не ожидая возражений и подвохов. Да и на фоне опогоненного болота любая кочка кажется горой.

Казаков же, если судить по известным мне его произведениям, несмотря на опогоненность, в литературной деятельности до фени и мата не опускался. Объяснений этому странному факту я не нахожу. Ибо всегда считал и считаю, что всякий опогоненный стратается подогнать стилистику своей речи и своих литературных штудий под стилистические особенности своего непосредственного начальства с тем, чтобы подарить оному так называемому боевому командиру книжку с надписью, в которой автор благодарит начальство за понимание и с уверениями, что книга получилась исключительно благодаря потому, что опогоненный командир вдохновил младшего по званию опогоненного по званию на совершение этого ╚комариного подвига╩ ╚ (термин Е. Шварца).

Ибо √ будем откровенны √ литературными шедеврами то, что пишут и издают опогоненные нонешней России, назвать нельзя. Стилистика их упирается в стилистические нормы Уставов, потому звучит казенно и невыразительно, полна тавтологий смыслового характера, лишена поэтичности и красоты слога. Хотя, как правило, опогоненные легко укладываются в заданный ими изначально ритм, чаще напоминающий строевой, но иногда переходящий и в ритм мазурки. И даже иногда ╚опогоненные╩ находят оригинальные сравнения. Но избегают метафор. Складывают слова в предложения так правильно, что у читателя скулы сводит от суки и возникает желание поскорее перевернуть страницу, дабы узнать, а что же будет дальше и стоит ли дочитывать книгу до конца. Ярким примером такого рода нуднятины следует признать ╚Воспоминания и размышления╩ маршала Г. Жуков заголовком перекликающиеся названием с великой русской книгой ╚Былое и думы╩ И. Герцена, но в сути своей полностью ей противоречащие.

Сюжет выстраивать опогоненные умеют почти всегда. Высказывают весьма примитивные мысли просто и четко, пишут ясно, словно не имеют представления о подтекстах, ассоциациях и авторских сомнениях, всегда стараются объяснить самому дотошному читателю: кто, что зачем и почему то-то или то-то сделал. И всегда наплевав на то, что пейзаж - это не только ландшафт и рельеф местности, но и внутреннее душевное состояние героя, который видит окружающий его мир всякий момент по-разному, в зависимости от не столько сюжетной линии рассказа, но и от состояния погоды и здоровья персонажей.

Ибо для опогоненных всегда самое важное √ это написать завязку, развитие действия, кульминацию и развязку. Чаще всего развязка и кульминация смыкаются √ и история, рассказанная опогоненным, прерывается без какого-либо интереса и автора, и читателя к дальнейшим судьбам персонажей. И в этом тоже виден особый профессиональный кретинизм: персонаж литературного произведения автору становится не нужным, а потому надо его убить если не физически, то символически. Чтобы выбросить напрочь из своей головы и головы читателя. Поговорка ╚мавр сделал свое дело - мавр должен умереть╩ в случае с книгами опогоненных литераторов имеет прямой смысл.

Главной же особенностью творчества опогоненных всегда является их твердая уверенность, что основные персонажи их далеко не всегда честных произведений хоть и высосаны из пальца, но таковыми и якобы были в жизни, полностью отвечая требованиям всевозможных Уставов и соответствующих параграфов. При этом, персонажи эти имеют прототипами своими всегда самих опогоненных авторов или их непосредственных командиров, под началом которых авторы эти служили в момент написания произведений своих. Ибо для всякого опогоненного литератора он сам и его непосредственный начальник и есть тот самый идеал, к которому следует стремиться всякому ни на что не годному штафирке.

В книгах их, написанных после войн, драк и битв, правильно машут руками и бьют ногами исключительно победители или, в крайнем случае, свои. Потому что главным свойством героев произведений опогоненных литераторов является умение правильно и точно наносить удары по противнику, ╚выводить из строя живую силу противника╩ и, смущенно потупив очи, получить вожделенный орден на грудь из рук генерала, а то и маршала. А потому во всех книгах опогоненных авторов орденов достойны именно те, кто этот орден получил из рук пустившего скупую мужскую слезу высокостоящего старика.

Таковы основные законы жанра, который вполне законно можно назвать прозой опогоненных. Хотя, как мне кажется, никто до этих самых вот пор не позволял себе выделить военно-мемуарную, шпионскую, милицейско-полицейскую и административно-командную литературу в отдельный единый жанр. Люди либо просто не читают этот бред, либо относят его к ╚жвачке для глаз╩ вместе с так называемыми любовными романами и желтыми детективами, имеющими свои особенности, а потому отличными от прозы опогоненных по целому ряду признаков, о которых можно поговорить в следующий раз.

Пока же нам следует уяснить себе, что литературные произведения опогоненных состоят из массы литературных штампов, признаваемых политически ангажированными критиками за художественность и за авторские находки. И тогда возникают нелепые легенды о том, что профессиональные военные пишут лучше, чем профессиональные писатели. Типичный пример √ книга ╚История галльских войн╩ Ю. Цезаря, в течение двух тысячелетий признаваемая христианскими учеными за литературный шедевр, а на самом деле написана довольно примитивным и грубым языком, с использованием малого числа латинских слов, лишена какой-либо выразительности. Как, впрочем, и мемуары всех военачальников, вплоть до Гудериана и уже упомянутого Жукова, легко находящие причину своих поражений исключительно в тупости собственных подчиненных, которые в своих уже мемуарах перекладывают вину на подчиненных своих. И так √ до безмолвных, чаще погибших, солдат. Генералы же в этих книгах всегда мудрецы и военные гении.

Исключения редки. К примеру, брошюрка ╚Наука побеждать╩, приписываемая А. Суворову, представляющая собой сборник афоризмов и пословиц из солдатского фольклора русской армии 18 века. Содержание книги довольно гнусное, да и написана она была после кровавого подавления карателями Суворова польских борцов за Свободу. Потому хоть часто и упоминается, но переиздается редко. Те из опогоненных, кто любит, к примеру, цитировать фразу ╚Пуля √ дура, штык - молодец╩, не представляют себе, что такое штыковой бой, и какого уровня стресс переносят пережившие штыковые атаки солдаты √ пожизненные пациенты психиатрических клиник.

Ибо действительные участники штыковых атак, став писателями, не бывают типично опогоненными литераторами никогда. Я имею в виду Виктора Курочкина с его гениальным романом, недописанным и запрещенным к изданию в РФ ╚Двенадцать подвигов солдата╩, Льва Толстого с давно уже не издающимися на русском языке повестями об обороне Севастополя от нынешних ╚друзей России╩ и даже Владимира Карпова, побывавшего литературным маршалом на излете СССР, но вернувшегося в строй порядочных людей после ельцинского переворота.

Это √ не опогоненная литература, это √ литература честная, и потому великая. Потому что для персонажей этих писателей штык - вовсе не молодец, а победа в бою √ вовсе не свидетельство героизма.

Но вот мемуаристы-защитники Отечества ушли √ и на смену им пришли новорусские мемуаристы-агрессоры и мемуаристы-каратели, мемуаристы-предатели и мемуаристы-грабители, мемуаристы-мародеры и мемуаристы-убийцы. Даже командиры расстрельных команд стали писать мемуары, воспитывать в молодежи желание стрелять в затылок (несколько лет тому назад рецензировал одну такую мерзкую книжонку).

 

Основная часть

 

И вот, после уяснения этих банальных истин, можно с относительной уверенностью в своей правоте начать разговор о книге Валерия Казакова ╚Записки колониального чиновника╩. Дабы понять нечто вроде бы как к литературе отношения не имеющее, но фактически дающее ответы на многие жизненные для нас √ штатских √ вопросы. Ведь литератор из числа чиновников номенклатуры Кремля, сидящий подобно царскому воеводе,0 на кормлении на трети мерзлой Сибири, вольно или невольно диктует вымирающему населению этой территории, большей всей Европы в два-три раза, и то, как следует сибирякам жить в новых российских условиях, и что положено ценить, и что любить, и кому служить, а кого и предавать, выдавая злодейство свое за заботу об Отечестве. Иначе, зачем московский чиновник вообще кому-то в Сибири нужен?

Но┘ так уж повелось в этом мире: пристрастия и фобии литератора выдают его произведения. Даже если это литератор бездарный и тупой. А В. Казаков умен и талантлив, язык его произведений местами образен и метафоричен, осмысление им происходящих вокруг него процессов не традиционно для той русской литературы, что ╚вышла из гоголевской шинели╩, ближе по образу мысли к репликам полковника Скалозуба в пьесе А. Грибоедова ╚Горе от ума╩, а потому привлекает особое внимание читателя определенными стереотипами мышления, типичными для властных лиц на Руси.

Если быть честным и даже не ожидать мести со стороны автора рецензируемой тут книги, то на звание писателя опогоненный В. Казаков претендовать все-таки может. Хотя бы потому, что в текстах своих старается √ и часто с успехом √ вырваться из рамок Уставов и норм армейской лексики. И это √ главное достоинство настоящей книги. Нынче ведь даже ставшие с недавних пор модными произведения в духе фэнтэзи, где Уставов не должно быть в принципе, пишут новорусские авторы таким убогим языком, что книгу бросаешь после прочтения первых двух страниц. А тут √ бытовые и армейские истории написаны так, что начинаешь верить автору, хотя и с самого начала подозреваешь в нем опогоенного литератора.

По прочтении книги, понимаешь, что предчувствия тебя не обманули. Книга, написанная на русском языке, на основе современной русской жизни оказалась совсем не традиционно русской в сути своей и в философском осмыслении происходящих в стране процессов. Словно написал о жизни русской деревни не Пушкин и Гоголь, а Дубельт и Бенкендорф. Ибо главного, что отличает русскую литературу от литературы всякого Зарубежья, √ сострадания к ╚униженным и оскорбленным╩ - я в этой книге не обнаружил, хотя и старательно искал, используя чуть ли не лупу. Нет хоть какого-то намека на это естественное чувство внутри книги со столь замечательным и проникновенным названием √ ╚Записки колониального чиновника╩.

Как не обнаружил и самих записок. В книге нет ни одной живой сцены, перенесенной с городских улиц, сел или даже из кабинетов. Все выставленные на страницы якобы художественной книги автором сцены придуманы, обустроены строго по ранжиру и согласно законов прозаического жанра без какой-либо попытки художественного осмысления и обобщения, без узнаваемых персонажей и с полным авторским безразличием к подчиненным ему сибирякам. То есть события, о которых я прочитал в книге этой, могли, быть такими, как их преподнес Казаков, но так же могли быть и иными, а главное √ могли бы оказаться оцененными совсем под иным углом зрения. Как если бы историю разбойника Дубровского написал не А. Пушкин, а Троекуров.

В. Казаков, признавшись изначально, что название своей книги он слямзил с обложки какой-то дореволюционной брошюрки, даже не догадывается о том, что название всякой книги должно раскрывать сущность содержащейся в нем информации - в данном случае рассказать о провинциальной жизни постсоветских сибиряков, увиденной глазами местного чиновника. Пусть даже припершегося из Москвы.

В. Казаков рассказывает в одном из главных (по объему и претензиям) рассказов своей книги о том, как он сам чуть не стал не то президентом России, не то председателем Совета безопасности страны, повторив сюжетно старый армейский анекдот о коварной бабе с Золотым петушком за пазухой из бывшего здания ЦК КПСС на Новой площади, которая поманила его пальчиком, а после, опробовав в постели, выплюнула претендент на всероссийский Престол представителем президента на окраину российской империи, отблагодарив тем самым отставного полковника за оказанные ей в постели услуги.

История банальная, пошлая, типичная для биографий огромного числа как новорусских чиновников, так и чиновников советского периода, описана десятками тысяч мемуаристов с тем же набором штампов и лжи о своей якобы физической неотразимости и чрезмерной сексуальной силе. Написана с тоской о потерянном шансе взлететь на мировой политический Олимп, местами нудно, без всякой попытки разобраться в механизме сотворения Кремлем людей власти. И автор сам, и читатель остаются в недоумении: если для того, чтобы стать даже пусть третьим лицом в государстве, не надо иметь ни ума, ни знаний, ни опыта, то с какого рожна тогда ищут претендентов на эти посты по всем военным частям страны? Проще пойти в какой-нибудь бомжатник, выбрать там ╚человеческий материал╩, отмыть его, побрить, одеть √ и пусть сидит за длинным столом в Кремле, надувает щеки. А еще дешевле купить стриптизера в гей-клубе.

Из книги В Казакова следует (вопреки автору), что можно с уверенностью сказать, что селекция негодяев и порочных лиц для формирования административного ресурса России функционирует на уровне Кремля с тем же успехом, что и в каком-нибудь там селе или районе. И что, независимо от того, какой уровень власти у них в руках, все чиновники России аморальны по своему существу и подчинены своим исключительно плотским желаниям, а не долгу и не стремлению быть полезными для своего народа.

Рассказ этот мог бы стать коротким предисловием для книги о жизни колониального чиновника, разруливающего проблемы в регионе, стремительно теряющем на глазах В. Казакова весь свой промышленный и людской потенциал. Представитель же президента, судя по книге его, даже не замечает, что он √ в виду своей полной некомпетентности в большинстве финансовых, общественно-социальных и инженерных вопросов √ вольно или невольно отправляет на тот свет и в бомжи сибирских и крестьян, и рабочих, и инженеров, и ученых, передает основные фонды своего участка некогда великой страны в руки кримиинального мира, превращая Россию из мирового лидера в затрапезную державку.

А ведь В. Казаков имеет возможность взглянуть на окружающий его мир писательским оком √ и такой взгляд сделал бы эту книгу произведением высокой русской литературы. Если бы писателем он был честным. И умным. И смелым.

Но В. Казаков рассказывает нам не о том, как в обветшавшей при его правлении трети Сибири люди живут без тепла и света, перебиваются с хлеба на воду, а о неком безымянном генерале (подразумевается, как волен догадаться читатель, убитый на вертолете над Таймыром Красноярский губернатор Лебедь), который будто бы души не чаял в подданном ему народе, но перебежал дорогу уголовникам √ и вертолет с ним взорвался над тундрой. История всем известная, многократно использованная российскими словоблудами для написания романов, повестей, киносценариев, наполнена у всех авторов массой вымыслов и красивостей, а потому из-за многосюжетности и многовариантностей версий убийства генерала очень быстро превратилась в ничто. Красноярцы вздохнули облегченно √ и перешли под власть очередного губернатора. А сослуживцы генерала, отписав свои мемуары, постепенно забыли и о нем, и об его вдове. Имение генеральское в Клужской области разворовали и растащили, псарню генеральскую разобрали ╚верные соратники╩, а ближайшая прислуга разбежалась по заграницам

Представитель президента не рискнул даже признаться в своей любви к Лебедю, не назвал его в своей книге даже по имени. За основу второго по величине и значимости рассказа в своей книге он взял газетную информацию о своем золотопогонном ╚боевом товарище╩, облек ее в хитросплетение восторженных слов о якобы ╚боевом офицере╩ с сокрытием массы фактов, компрометирующих Лебедя √ человека Березовского, как на самом деле, называли приднестровско-красноярского генерала в том же Кремле. Сокрыта оказалась В. Казаковым даже история первого предательства Лебедя, когда генерал в качестве начальника Рязанского военного училища ВДВ погнал в Москву танковую часть для спасения Горбачева так непрофессионально, что только народ испугал, пьяных задавил и не подавил бунт Ельцина, а фактически помог ему своими бестолковыми действиячми. Нет ни слова и о массовых хищениях с тираспольских складов Приднестровской армии, руководимой Лебедевым, вооружения, продаваемого за чеченские авизо для уничтожения русскоязычного населения на Северном Кавказе.

Ельцинский ставленник в Красноярском крае, превратившийся в сибирского средневекового самодержца без каких-либо моральных принципов, предстает перед нам в книге В. Казакова херувимчиком, будто бы старающимся сделать сибирского мужика-лапотника счастливым, а сибиряк √ якобы паразит по своему существу √ не в состоянии был оценить счастья пребывания под властью доброго и милого генерала, пакостил ему и предал его. Автор призывает читателя совместно с ним скорбить по поводу утери Россией того, кто подписал позорные Хасавюртские соглашения, превратив Россию в посмешище всего мира, кто дал ╚добро╩ на формирование так называемого ╚лебедевского комсомола╩, терроризировавшего несколько лет подряд весь малый и средний бизнес Красноярского края и приведшего к самоубийствам сотен местных предпринимателей.

Практически всего того, чем на самом деле занимался генерал Лебедь в Сибири на должности губернатора, В. Казаков так и не написал. Хотя по должности знать должен был о деятельности своего подчиненного много, и наверняка знал. Как знал и о систематическом нарушении любимым им генералом множества законов РФ, о его многомиллионнодолларовых личных вкладах в иностранных банках. Знает и о том, что генерал контролировал торговлю алюминием на международных рынках, находясь в конкурентной борьбе с богатейшими семьями планеты, а вовсе не с местными воришками, как это сказано у В. Казакова.

То есть усилиями представителя президента в западно-сибирском регионе идет обеливание памяти об одной из самых в истории России зловещих личностей. И делается это кремлевско-провинциальным чиновником вовсе не на основе фактов и документов, как следовало бы ожидать, когда глянешь на название книги, а с помощью литературных фантазий, подтасовок фактов, мистификаций и откровенного лукавства, граничащего с хитроумной ложью и с полным пренебрежением представителя президента к своим подданным.

Ибо автор несколько раз на протяжении книги высказывает мысль о том, что сибиряки √ люди никчемные, чрезмерно разбалованы советской властью были, превратились в откровенных паразитов, не способных на созидание, а потому обречены на вымирание.

Получается, что сибиряки стали не нужны разводящему от Кремля, как только стало нечего с них взять. С точки зрения опогоненного чиновника, позиция правильная, трезвая и честная, сродни той, что пользовался генерал-губернатор Сибири петровского времени Гагарин, казненный бешенным императором лично. Ею же руководствовались и английские колонизаторы в Индии, французы √ в Алжире, американцы - на Диком Западе, Гитлер √ в Польше и на оккупированных районах СССР, Ельцин √ в отношении жителей бывших советских республик не желавших отсоединяться от России. Логика их проста: ╚Чем меньше подданных √ тем меньше с ними мороки╩

Проблема тут состоит в том, что администратор, символизирующий государственную власть этой страны, писать так о россиянах не имеет права. По той лишь причине, что тем самым он снимает с себя вину за растление и повсеместное обнищание российских народов, а вместе с собой и со всего административного аппарата РФ.

Потому что всякий администратор живет в качестве паразита на названном им ╚паразитами╩ народом, выживающим в созданных новорусской администрацией нечеловеческих условиях и медленно, но неуклонно вымырающем.

Как раз об этих новых условиях жизни российских ╚паразитов╩ господин провинциальный чиновник В. Казаков ничего в своей книге не пишет. Ибо как выживает подданный ему народ Сибири без тепла и электричества, без воды и без общественных бань, без общественного транспорта и без больниц, с расположенными за сотни верст роддомами и переполненными школами и с детскими садами, периодически отравляемыми кухонными работниками, ╚провинциальный чиновник╩ не знает.

У него даже сцена охоты описана не в качестве занятия сибиряков, вынужденных кормиться этим тяжелым и изматывающим трудом, а в качестве иллюстрации того, как отдыхают таким образом и развлекаются высокопоставленные лица региона на природоохранных территориях. Тема важная, без спора. Но касаема все-таки она не народа сибирского, а проблем отдыха близкого окружения автора, к части которого он относится с симпатией, к части √ резко отрицательно. Не особенно вдумываясь при этом в мотивацию этого отношения.

Книга вышла в новосибирском издательстве ╚Сова╩, принадлежащем самому автору, с цветными фотографиями Казакова на двух обложках: при военной форме, при усах и при благодушной улыбке. Типичный провинциальный чиновник, довольный жизнью и судьбой собственной, уверенный, что все, что он ни напишет, будет принято с восторгом персонажами его книги, третью Сибири будет оценено на ╚отлично╩. Книга раздается автором направо и налево, есть, наверняка, и на руках у всех членов кремлевской администрации, их прислуги, челяди, в домах всякого сколь-нибудь серьезного чиновника Западной Сибири Уверен, что подчиненные Казакова выбирают цитаты из нее и цитируют их при случае, чтобы выслужиться перед сибирским ╚человеком из Москвы╩, рассказывают друг другу о том, что знакомы или просто видели, общались с тем, кто чуть не стал главой Совбеза или даже президентом России.

И потому жизнь этой книги гораздо более интересна, чем ее содержание, так и не раскрывшее заданной в названии своем задачи. Мы ничего не узнаем о трудностях работы колониального чиновника в новой России, оказавшейся зажатой в тисках организованной преступности и протянувшего свои щупальца в этот регион Китая. Не узнаем и о новой Сибири, потерявшей цвет своей интеллектуальной мысли в период борьбы чиновников местных и кремлевских за личное обладание национальными ресурсами. Никогда не узнаем, во что превратилось сибирское крестьянство. Даже о знаменитых некогда Красноярской и Братской ГЭС и судьбах связанных с ними ТПК нам не расскажет ╚провинциальный чиновник╩.

Конечно, большинство владельцев оного томика никогда книгу В. Казакова не прочитают, а когда представитель президента вернется ╚на заслуженный отдых в Москву╩, с радостью избавятся от нее, выкинув в мусорные ящики. Хотя бы потому, что отставные полковники и генералы ВДВ, МВД, КГБ и ГРУ в России всем уж осточертели на гражданских постах, а доброй памяти о них ни у кого так и не останется.

Но где-то в архивах и в библиотеках книжка эта заваляется √ и какой-нибудь новый Казаков лет так через сто наткнется на эту книжку с двумя потретами одного лица, прочитает ее √ и узнает, как на самом деле НЕ ЖИЛА Сибирь в постсоветские годы.

Пересказанные мною три сюжета √ базовые для книги этой. Все остальные рассказы √ истории поведаны по мелочи и проходно, отношения к названию даже того минимального, что тут присутствует, не имеют. И лично мне именно это обидно.

Потому что потенциально Казаков √ в отличие от Горбачева, Коржакова и других ╚героев нашего времени╩, действительно талантливый писатель все-таки, а не типичный новорусский чиновник, набалтывающий журналисту высосанную им из пальца хренотень для обеления своих грязных делишек в глазах потомков. И В. Казаков действительно знает подлинную подноготную истории грабежа своего народа своими соратниками и однопартийцами. Знает, но молчит о ней, а сочиняет легенду.

Скрывает потому, что откровенно презирает нас за то, что мы позволили себя ограбить его коллегам, показанным Казаковым, в общем-то, как обычное человеческое дерьмо. Просто смелости у этого ветерана советско-афганской и русско-чеченской войн на то, чтобы писать широко и откровенно, попытаться понять, что произошло с его Родиной и его народом под его руководством и игом изменников, нет.

Может лет через десять, когда терять В. Казакову будет нечего, он что-то путное и напишет, раскроет нам глаза на что-то нам неведомое.

Но пока что в секретариате СП Росссии есть высокопоставленный чиновник, с которым я сидел на книжной ярмарке во Франкфурте-на-Майне за одним столом, отказавшись выпить с ним бокал пива (русская традиция гласит: выпил с кем √ тот твой друг), слушал его похвальбы о встречах с известными политическими фигурами √ и видел перед собой лишь типично опогоненного литератора √ и не более того,

Пока в России есть автор книжки с фотообложками самовлюбленного десантного полковника, называющего себя генералом ВДВ, но нет писателя Казакова. Опогоненность превозмогла живущий в Валерии Казакове талант, увиденный мною в давно уж прочитанном в журнале ╚Сибирские огни╩ рассказе, повествующем о крохотном эпизоде войны в Афганистане. Честный был рассказ.

По прочтению ╚Запписок колониального чиновника╩ мне стало ясно, что эпизод тот и участники его оказались преданы автором этой книги, оказавшимся на склоне лет в ряду сменивших Горбачева и его клнку генералов гражданских и штатских, пославших когда-то и самого Казакова, и его подчиненных на эти бойни во имя защиты интересов советской наркомафии. Я видел в нем персонаж своего романа ╚Стеклянные колокола╩, запрещенного к печати в РФ, - и не более того.

И вот, что интересно: опогоненная литература процветает и продолжает процветать во всем мире благодаря поддержке┘. жертв этих опогоненных На днях мне книгу ╚Записки колониального чиновника╩ предложил прочитать отец погибшего в Афганистане парня. А когда узнал, что я лично знаком с автором книги и давно прочитал оную, то восхитился до слез умиления. И убедить его в том, что Казаков, Горбачев и Ельцин √ одного поля ягоды¸ нет никакой возможности. Человек, проработавший в горячем цеху более тридцати лет и получивший за это пенсию от постсоветского правительства в размере, не позволяющем ему свести концы с концами, искренне благодарен В. Казакову и Б. Ельцину за дарованную ему свободу.

Я же вспомнил, как побелел от страха боевой полковник В. Казаков, когда я сказал ему, что меня преследует владелец ╚Еврейской газеты╩ Нихалас Вернер и германское правосудие за то, что я назвал этого новоявленного русско-германско-молдавско-израильского гражданина в российской печати бандитом. Ибо красноярский ╚лебедевский комсомол╩, которым руководил Н. Вернер и с помощью которого он стал миллионером, ╚работал╩ под ╚крышей╩ все того же Казакова. Ибо даже такая малость, как эта малозначащая теперь информация, может оказаться губительной для чиновника московской номенклатуры, сидящего на кормлении в Западной Сибири.

Но я не стукач. Я не доношу даже на опогоненных. А потому обещанную автору статью на его книгу пишу через полтора года после того, как он должен выйти в отставку по возрасту. По закону. И мне будет искренне жаль, если он все еще сидит представителем президента в Сибири, а из-за этой статьи его отправят на пенсию. Хотя бы потому, что на его место придет другой опогоненный, столь же бесполезный народам Сибири, как и герой этой статьи.

Но более голодный┘

 

Послесловие

 

Статья эта была уже написана и готова к печати, когда мне сообщили из Москвы, что В. Казаков вовсе не живет в Сибири в качестве представителя Президента, каковым мне представился сам автор книги ╚Записки колониального чиновника╩ Живет он в Москве и сидит в Кремле, курируя подведомственный ему регион по телефону. То есть и тут всплыла типичная для всякого российского чиновника и для всякого профессионального военного неумеренная похвальба.и ложь. Никакой он, оказывается, не провинциал, и ничего он о провинции знать не может и не должен. И генерал Лебедь, получается не был ему подчинен. И знает он о Лебеде не больше, чем знает о нем любая бабушка в Красноярском крае, сидящая на скамеечке перед палисадником, лузгающая кедровые орешки и рассказывающая внукам истории о том, как в их село приезжал сам губернатор, а его личные комсомольцы пуляли из пистолетов по красному знамени на здании сельсовета в День Победы.

Бабки помят это потому, что на линии огня тех лебедевских комсомольцев сидели их дети. А В. Казаков никогда об этом не вспомнит и не напишет. Потому что, если верить его книге, бабки эти и их дети, внуки √ давно уже утиль, отработанный материал.

Как погибшие солдаты в глазах всякого генерала.

13.01.2014
13:38

Уроки прозрения. Ослепший вуктыльский художник не отказался от своего призвания.

13.01.2014
13:31

Уроки прозрения. Ослепший вуктыльский художник не отказался от своего призвания.

23.12.2013
15:22

КАДРЫ РЕШИЛИ ВСЁ или И ВСЕ-ТАКИ ОПЯТЬ О РУССКОМ КРЕСТЬЯНСТВЕ

22.11.2013
10:33

Несколько слов о так называемой общинности русского крестьянства

08.11.2013
16:00

ИЗ ДАЛЬНИХ СТРАНСТВИЙ ВОЗВРАТЯСЬ

08.11.2013
13:25

Галине Акбулатовой - критику современного театра

08.11.2013
11:56

ОТВЕТ НА ВОЗРАЖЕНИЕ МП за номером 308875 в Дискуссионном Клубе "Русского переплёта"

01.11.2013
19:01

ПРО СОЛЬ ЗЕМЛИ И ДРУГИЕ ЧУДЕСА ЗЕМЛИ РУССКОЙ

30.10.2013
20:14

М. Горький, Л. Толстой, А. Чехов, И. Бунин и другие┘

21.10.2013
11:03

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО СОКРЫВШЕМУСЯ ПОД НИКОМ М. П.

18.10.2013
17:09

НЕ ЛУЧШЕ ЛИ, КУМА, НА СЕБЯ ОБОРОТИТЬСЯ? Ответ даме, прячущейся под ником Лилии Соловьевой на сайте "Дискуссионный клуб"

21.09.2013
16:05

В защиту ╚молоткастого, серпастого советского паспорта╩

19.09.2013
14:57

О поруганном Маяковском замолвлю я слово

17.09.2013
15:25

Несколько слов о союзах российских паразитов

12.07.2013
16:17

Заглянул пару раз на сайт ╚Дискуссионный клуб╩ - и ужаснулся.

25.06.2013
19:31

Несколько коротких мыслей о Максиме Канторе

13.06.2013
17:15

Мурловград и мурловчане