|
09.11.2006
13:08 |
Зомби пишут для зомби Несколько соображений по поводу одной из нелепых дискуссий на ДК
Жизнь эмигрантская √ смерть, если расценивать оную по большому счету. Это особенно хорошо ощущаешь, когда впервые покидаешь Родину и проходишь сквозь цепь шереметьевских церберов-взяточников, таких родных, таких знакомых, таких наглых и подлых, но, тем не менее, все-таки своих, ибо говорят они по-русски и в душе своей стыдятся своей жадности и подлости, оправдывая хамство и мерзкие поступки свои уверенностью, что ты, покидающий эту страну, уже тем хуже их, что сбегаешь в трудную для Родины годину. В этом и состоит истинная диалектика взаимоотношений эмигрантов, которые порой навещают покинутую Родину, швыряют там деньги направо-налево, бездельничают, жрут водку в три горла, горланят похабные песни и, по возвращению, тоскуют именно по этому свинскому времяпровождению, искренне не понимая, отчего это недавние еще друзья, оставшиеся на Родине, с ними не столь искренни, как были раньше, отчего пустота в душе так ничем и не заполнилась. А потому, мне кажется, что объяснения эмигранты ищут всегда в изменении менталитета и характеров оставшихся, представляя себя центром мироздания, который имеет право судить всех и вся согласно уровня своей не всегда даже средней грамотности и образованности. Все мы становимся вне Родины неживыми, эдакими зомби, живущими, как сказала одна высокопоставленная берлинская чиновница о перебравшихся в Германию русских немцах: ⌠Русская водка и казахский бешбармак √ вот и вся ваша немецкость■. Хотя лет так десять с небольшим назад была еще более хамская присказка в устах немецких чиновников: ⌠Русским немцем следует называть тех, кто дома держал немецкую овчарку■.
В совокупности два этих суждения, услышанных со стороны и из уст бюрократов, и сформировали в сознании русских немцев, ставших гражданами Германии, менталитет страстных патриотов страны, которая только тем им и своя, что вышвырнула умирающих от голода их предков в далекую дикую Россию с народом, находящимся в крепостном рабстве, тоже живущим впроголодь, но легко потеснившимся на своих благодатных землях, признавших немых немтырей немцев равными себе. Сборник научно-исследовательских работ и статей ⌠Русские немцы в России 18 века■, составленный российскими и германскими учеными-историками под редакцией Льва Копелева, изданный издательством ⌠Наука■ в Москве и в Германии в 2000 году на двух языках, тому свидетельство. Странный патриотизм этот лиц, которые, откровенно говоря, ленятся изучать немецкий язык, не знают ни истории Германии, ни литературы, ни искусства этой страны, не посещают даже многочисленных здесь музеев, очень ловко используют в своих практических и политических целях праворадикальные партии. Примером может служить деятельность недавно скончавшегося кандидата геологических наук Элле, бывшего в советские времена освобожденным секретарем парторганизации НИИ минерально-сырьевых ресурсов в Москве, а в Германии вдруг объявившим себя жертвой преследования со стороны советской власти за его национальное происхождение, за что и был выдвинут в качестве кандидата в депутаты Бундестага от сугубо неонацисткой партии НДПД. Основной лозунг его программы можно было бы сформулировать таким образом: ⌠Германия √ для истинных арийцев!■
В Бундестаг наследник доктора Розенберга не прошел. Но отправился в мир иной с чувством исполненного долга, ибо семена расовой ненависти в среде русских немцев он не только посеял, но и успел увидеть их ростки. Именно в период его активной деятельности начал формироваться в сознании народа-беглеца миф о своей избранности в качестве пародии на раздуваемый сейчас в России миф об избранности русского народа, который, в свою очередь, является пародией на двухтысячелетний миф о богоизбранности лиц, придерживающихся иудейской религиозной доктрины. Если последние два мифа русскими немцами не принимаются, основательно критикуются и подвергаются осмеянию, то свой миф, молодой и незрелый, они старательно облекают в плоть, создавая, на первых порах, псевдолитературные произведения по принципу, указанному еще печально знаменитым доктором Геббельсом литераторам Германии накануне Второй мировой войны: ⌠Воздействуй на самые низменные чувства и стороны человеческой души, формируй в сознании читателя чувство превосходства над лицами неарийского происхождения, не гнушайся никакими методами, старайся звучать проще √ так легче достучаться до сердца любого арийца■.
И, надо признать, вопль Геббельса не так уж легко достиг сознания пишущих русских немцев. Первая и вторая волна этих эмигрантов в Германию, то есть просто возвращенцы, еще несли в себе здоровое начало интернационального отношения между нациями, воспитанное социалистическим образом жизни. Русские немцы до 1993 года очень осторожно писали рассказы и повести о пережитых ими сталинских репрессиях и преследованиях от представителей советской власти, не позволяли себе высказываться дурно о лицах иных национальностей. Германская киноиндустрия в начале 1990-х с трудом нашла материал для создания двух всего фильмов о том, как трудно жилось немцам в СССР в период Великой Отечественной войны, которым было в это время якобы гораздо труднее, чем лицам других 150 национальностей. Но даже местные немцы, вовсю голосившие в то время в своей прессе о том, что это СССР был агрессором, напавшим на Германию, что СССР был в течение пятидесяти лет оккупантом Германии и разъединителем великой европейской страны, не решились показать русских в этом фильме параноиками, подонками и сволочами. И самым сильным произведением, затрагивающим суть межнациональных проблем в СССР, в то время был рассказ И. Варкентина, писателя бесспорно талантливого, высокообразованного, честного, о том, как немецкому парню отец любимой им русской девушки отказал в руке дочери только потому, что юноша был по национальности немцем. Рассказ пронзительный, печальный, откровенный, очень аккуратный. И по-человечески очень понятный, как русским, так и немцам, и даже тем русским немцам третьей волны, что выехали из СССР и из новообразованных национальных государств с воинствующей националистической идеологией и с криминальными структурами, влезшими во власть.
Ко времени укрепления у власти в СНГ новых русских, новых казахов, новых киргизов и так далее, поток русских немцев в Германию принес огромное число лиц, оскорбленных на Родине за свое немецкое происхождение уже вторично √ этими самыми новыми национальными криминальными гениями, сделавшими ставку в период борьбы за власть именно на низменные чувства и мысли толпы, а потому испробовавшие методы все того же Геббельса-Розенберга на представителях национальных меньшинств в своих регионах, к каким относятся везде на территории СНГ и немцы. В России ⌠мальчиком для битья■ были выбраны чеченцы, а в среднеазиатском регионе именно немцы √ им есть куда давать деру, а дома они имеют богатые, можно поэтому купить их задешево (логика лавочника, опять-таки лучшего друга Гитлера). То есть очередной поток эмигрантов, получивший название в Германии ⌠поздние переселенцы■, прибыл на историческую Родину уже отягощенным чувством национальной нетерпимости ко всем ненемцам. Опыт последних лет жизни в странах, живущих по принципу ⌠Россия √ для русских■, ⌠Казахстан √ для казахов■, ⌠Узбекистан √ для узбеков■, ⌠Азербайджан √ для азербайджанцев■, ⌠Украина √ для украинцев■ и так далее выработал в сознании этого национального меньшинства печальную поговорку, несущую в себе огромный заряд негативной энергии: ⌠В России (в Казахстане, Узбекистане и так далее) нас не любили за то, что мы немцы, в Германии нас не любят за то, что мы √ русские■. Ибо признаны они были правительством теперь уже объединенной ФРГ вынужденно, без особого желания местных немцев иметь в стране очередное национальное меньшинство, говорящее на языке, следует признать, врага двухсотлетнего (армия Наполеона, к примеру, более чем наполовину состояла из немцев и поляков), имеющего отличный от местного населения менталитет, а потому отторгаемый нацией, не имеющей исторического опыта мирного сосуществования с другими народами, инстинктивно. Приняты русские немцы в Германию на правах граждан, согласно закона времен кайзера Вильгельма Второго, остро нуждавшегося накануне Первой мировой войны в пушечном мясе, подтвержденным именно вымирающей от контрибуций Веймарской республикой, перенятой уже Третьим Рейхом, оставшейся в законах ФРГ потому, что Вторая мировая сократила немецкую нацию до уровня катастрофического. Расистский в сути своей закон о поздних переселенцах в отличие от просто переселенцев сделал приехавших после 1993 года русских немцев людьми четвертого и седьмого сорта в Германии √ согласно параграфов нового закона и согласно их прав на социальную защиту государством. И как следствие, породила вполне ожидаемую волну истерии в среде пишущей стихи и прозу русско-немецкой братии. Пишущей, впрочем, в большинстве своем на русском языке.
В основе этой истерии лежит, как правильно заметил самый профессиональный из участников дискуссии по поводу ⌠Дедушки Голодного■ критик Соломон Воложин, страх за самих себя и за свое будущее. Если в России либо в Казахстане, или еще в какой иной стране русские немцы думали, что все эти межнациональные проблемы, переживаемые ими на настоящей Родине, временные, а уж на исторической Родине им их удастся избежать подобного отношения к себе, то, попав в Германию, они обнаружили, что здешние проблемы не только те же самые, но и имеют особенность в виде завуалированной ксенофобной войны, ведущейся против даже собственного немецкого народа круглосуточно и ежечасно не только на уровне бытовом, но и с благословения всей череды правительств, которые будто бы сменяют друг друга, а, по сути, остаются теми же √ сугубо антинародными, грабящими подданных себе людей и все время держащих неонацистов на натянутом поводке. Понимание этого факта на уровне подсознания, особо ощутимо теми, кто пережил ксенофобные проявления в странах победившей евродемократии, то есть в СНГ. Тут надо русским немцам либо выступить против этих явлений в Германии, либо подчиниться им и продолжить предлагаемую германским правительством линию межнациональной нетерпимости, которая отвлекает внимание населения страны от текущих проблем в виде стремительного падения уровня жизни населения, катастрофической безработицы, коррупции власти, расхищения силами оной государственной собственности, ликвидации социальных завоеваний 1947 года, сокращения прав народа на медицинское обслуживание и практически ликвидации финансирования системы народного образования.
Изменение образа жизни, появление безграничного количества ничем не занятого времени у представителей нации, которая всегда славилась своей работоспособностью и активностью, запрет на общественные работы просто по позыву души (к примеру, если захочет человек подмести улицу перед домом, то этим самым он нарушит право катающегося на спецмашинке дворника на уборку этого участка и может обернуться штрафными санкциями для обоих), постоянно испытываемое из-за плохого знания немецкого языка унижение и произвол со стороны самых микроскопических чиновников или обыкновенных дворовых дебилов с кулаками вместо мозгов порождают в сознании тысяч людей разного рода психологические патологии, приводящие одних на больничные койки психушек, других √ в алкоголизм, третьих √ в праворадикальные партии и движения, очень точно и очень доходчиво объясняющие смысл и криминальную основу деятельности политиканов Германии, а уж в четвертых √ в так называемую литературу русских немцев, интереса к которой не испытывают читатели ни Германии, ни России. И, в первую очередь, неинтересна эта писанина именно потому, что ни одна из вышеперечисленных и других проблем, жизненно важных для русских немцев-литераторов, волнующих их ежесекундно и по-настоящему, ими не поднимается в их творчестве. В лучшем случае, в весьма завуалированном виде затрагиваются очень осторожно в жанре обильных в их тьворчестве сказок, которые по своей нравственной и мифоосновности не могут быть сравнимыми со сказками и легендами Германии, насчитывающими несколько тысяч названий и приуроченных едва ли не к каждой скале и к каждому изгибу реки этой чрезмерно богатой ныне уж забываемым фольклором стране. По одной небольшой реке Неккар от Хальброна до Гейльдерберга (места учебы Гамлета, Розенкраца и Гильдестерна) я насчитал около тридцати замков с пятью-шестью историями о каждом из них, в том числе и с историей знаменитого Гёца Берлихингена, владельца Железной руки, воспетом даже великим французом Ж-П Сартром, и с историями его предков, о которых помнят в тех краях едва ли не все посетители местных пивнушек. Состязаться в создании фольклора с целым народом, имеющим более чем двухтысячелетнюю историю, тщатся, по сути, иноязычные авторы, не всегда и не вполне отчетливо представляющие, чем отличается сказка от фантастики, легенда от вымысла, какова глубинная логика мифотворчества и отчего существует очень небольшое число сюжетов, характерных для едва ли не всех народов мира, которые и ложатся в основы сюжетов всех сказок едва ли не со времен Гильгамеша.
То есть пишущие по-русски русские немцы в Германии изначально оказываются в плену собственных предрассудков, определенных ими же многажды высказанному фразеологизме ⌠Мы ваших там Литинститутов не заканчивали■, очень напоминающих фразы ниспровергателей гениев классической культуры России, активизировавшихся в российских столицах в 1917-1929 годах. То есть пишут, исходя из посыла: ⌠Не знаю ничего √ и знать ничего не хочу!■ Исключение составляют как раз те писатели-русские немцы, кто приличные институты в СССР кончали, не платили за обучение, а честно работали в аудиториях, но таких √ считанные единицы, имена которых я даже боюсь здесь называть, чтобы не навлечь на них гнев тех, кто увидел себя выше. Однако, несколько имен тех, чьи позиции в русскоязычной литературе Германии мои симпатии не поколеблют, назову с удовольствием: практически гениальный поэт Александр Шмидт, прекрасный поэт, литературовед и издатель Вальдемар Вебер, чудесный очеркист и портретист, остроумец Алескандр Фитц, удивительно добрая и благородная детская поэт Надежда Рунде, нервный, но обаятельный прозаик Владимир Эйснер, кажущийся веселым и общительным, а, по сути, очень одинокий и оттого порой желчный Александр Райзер. Назвал сходу, но, пораздумав, добавить смогу к этому списку едва ли еще столько же. Произведения остальных, то есть почти ста процентов, на мой взгляд, это - либо бумажный мусор, либо в менталитетной своей сущности походят на обсуждаемый вот уже вторую неделю на ДК рассказ Стремяковой-Шнайдер Антонины Адольфовны ⌠Дедушка Голодный■, который как бы олицетворяет еще одну мысль русских немцев, вслух не высказанную, но, по сути, являющуюся ключевой в понимании творчества той части литераторов-русских немцев, которые не учились как следует и учиться не собираются: ⌠Мы, наши папы-мамы, дедушки-бабушки страдали в СССР потому, что на СССР напал Гитлер, а потому местные немцы, потомки тех, кто шел за Гитлером, должны кормить нас за ничегонеделание, а мы будем в ответ создавать творения, доказывающие правоту Гитлера, пусть даже в качестве лишь главного врага русских большевиков■. Ибо в экономической основе своей подавляющая часть их - безработные второй ступени или, по-старому, получатели социальных пособий.
Возвращаясь к письму С. Воложина, следует отметить, что сей мудрый человек, живя в России, очень точно уловил сущность этой объединяющей литераторов-русских немцев идеи выслужиться перед германской властью именно так, как они улавливают ее невысказанное вслух желание, то есть поношением во всем поганого Советского Союза и безмерным восторгом по поводу всего германского. Меня в свое время столь простая и столь ясная мысль не посетила √ и потому в 1997 году я принялся за издание русско-немецкого журнала ⌠Душа- Die Seele■, целью и задачей которого поставил пропаганду именно произведений русских немцев. За три года работы я получил и прочитал несколько сотен рукописей, из анализа которых и вынес вышеперечисленные суждения. Главным качеством их (в ремесленном понимании этого слова) является вопиющая непрофессиональность, отношение ими к литературной работе, как к некой халтуре, которая может позволить получить от издателя халявные деньги. При этом никому даже в голову не приходило скрывать именно этих желаний. Каждый требовал выплаты гонорара наличными, чтобы не засветиться в финансовых службах и не платить налогов. Девяносто пять процентов при этом авторов выполняло социальный заказ правительства ФРГ, очень точно определенный Воложиным, сообщая все новые и новые подробности о жизни русских немцев в России, перенесших от русских столько мучений, что с оными никакие Страсти Господни не сравнятся. Впечатление порой было такое, будто читаешь мемуары одного и того же параноика. Дошло до того, что на стол мой лег роман одного бывшего московского еврея, написавшего якобы документальную повесть о тяготах жизни ссыльных русских немцев в Казахстане, хотя сам автор никогда дальше Московской кольцевой дороги не выезжал и потому наградил Казахстан и изуверов-казахов таким количеством нелепых для этой страны и народа деталей, что даже самому непредвзятому читателю ясно было со второй страницы: автор брехун. Зато строго выполнил вышеназванный социальный заказ.
Но были в этом обилии откровенного ксенофобского навоза и истинные жемчужины. Я имею в виду, в первую очередь, рукопись малограмотную, полную грамматических и синтаксических ошибок, но при этом столь талантливо выложенную композиционно, столь честную, полную невероятного числа деталей, доказывающих знание автором описываемого им общества, вплоть до описания того, например, как выбирали гнид казашки у мужей в 1930-е годы, что я, едва дочитав эту порядком истрепанную, многажды перечеркнутую чернилами и карандашом толстую рукопись, сразу решил включить это произведение в ближайший номер журнала, привлекший уже интерес даже в Швеции и почему-то Италии. Отредактировал ровно половину романа и послал правленый вариант автору. Получил категорический ответ: ⌠Или печатайте так, как я написал, или не печатайте вовсе■. Но выпускать в мир фразы типа ⌠Сакен смешол потомучтонадо есть было■ я не стал. А потом старик умер, детям и внукам его воспоминания о двух высылках √ в 1929 году из Немецкой АО в Казахстан и в 1941 году из цивилизованного Казахстана в глубь песков √ оказались ненужными, они велели мне ⌠выкинуть записки старого дурня■. Я их оставил в архиве. Будет время, будут силы √ отредактирую и все-таки издам где-нибудь книгу ⌠От Волги до Майна■; под именем автора, разумеется. Другим типом авторов-русских немцев я бы назвал Иоганна Кайба. Я бы не упоминал его здесь всуе, да только обнаружил его спрятавшимся на ДК под псевдонимом хаме, который кроме личностных оскорблений по отношению ко мне, никаких доводов в защиту рассказа Антонины Адольфовны не привел. Его рассказ ⌠Бусенок■ мне пришлось редактировать дважды, ибо первую редакцию правки автор куда-то задевал. На все про все ушло более двух месяцев, из которых чистого времени редактирования потребовалось два-три десятка часов. Ибо пришлось работать и над каждым словом, и над каждым абзацем, и над каждой сценой, слегка изменять композиционно, объясняя автору законы жанра и психологию читателя. Особенно трудно было объяснить Иоганну, что катящася с говорящими губами голова √ это литературный штамп, использованный в сотнях произведений народов Западной Европы, а в Советском Союзе известный по сцене казни Степана Разина в поэме Е. Евтушенко ⌠Братская ГЭС■, а потому акценты в рассказе следует расставлять не на этом весьма эффектом по-театральному, а потому невзаправдашнем эпизоде, а на последней встрече героя с женой и детьми, которые затем увидят его обезглавленным шашкой белого казака. Рассказ сей в старой редакции, по словам Кайба, боле двадцати лет отвергался редакциями советских и российских журналов якобы лишь ⌠по причине немецкого происхождения автора■. После моей редакции и публикации в ⌠Душе - Seele■ рассказ стал публиковаться и в Германии, и в России, но┘ ни разу автор не посчитал возможным даже упомянуть, что оное произведение имело меня в качестве редактора, как этого требует Закон ФРГ об авторском праве. Та же самая судьба повторилась и с немецкими редакторами немецких текстов И. Кайба, что обернулось для них потерей гонораров от общегерманского общества защиты авторских прав за безгонорарные издания.
Сводить счеты с такого рода литераторами √ занятие такое же неблагодарное, как и работать с их текстами, но только на четвертый год работы с журналом я вдруг понял то, о чем Воложин знал, казалось бы, с колыбели: ⌠Не стоит работать на русских немцев и с русскими немцами■. Ведь все проблемы с изданием журнала ⌠Душе - Seele■ шли только от них, ни одной помехи не случилось ни от одного из шестнадцати постоянных авторов-местных немцев. Ибо германские немцы были профессионалами, знали, что должны делать они сами, а русские немцы были и остаются литераторами-любителями и всегда знают, что должен делать кто-то для них, только не они сами. И я прекратил издание. И стал читать произведения русских немцев весьма осторожно и выборочно, предварительно советуясь с уважаемыми мною литераторами из числа русских немцев, знающих о необходимости потери времени на знакомство с очередной если не халтурой, то провокацией. И еще реже стал писать отзывы и рецензии на прочитанное, крайне редко стал обращаться к знакомым издателям и главным редакторам с просьбой ознакомиться с изданной за собственные деньги книгой русского немца. При этом я прекрасно видел, что ни один из них даже не считает нужным задуматься о том, что рецензирование - это работа, работа напряженная, заставляющая уставать, как психически, так и физически. К примеру, написанное недавно мною предисловие к двухтомнику выдающегося русского писателя Виорэля Ломова потребовало от меня времени в шесть раз большего, чем время для написания рассказа ⌠Ласточка■, опубликованного на этом сайте в цикле ⌠Пять историй о доброте■. По размеру они абсолютно одинаковые. То есть даже понимания подобного факта достаточно для профессионала, чтобы знать, что это критик оказывает услугу автору, пытаясь анализировать его и ища способы и ходы рекламы его творчества на книжном рынке. Любители же почитают литературного критика нанятым (русскими немцами всегда бесплатно) скотом, который обязан писать то, что ими приказано. Отсюда √ и ряд воплей на сайте от лиц, спрятавшихся под псевдонимами: ⌠Вы обязаны помогать нам, защищать нас, потому что едите немецкий хлеб■. Я не спрашиваю их, что должны делать они, потому что ели многие годы русский хлеб. Это √ из их методик и методик того же доктора Геббельса. Я просто не пишу о тех, о ком не хочу писать, ибо у меня лежит возле рабочего стола целая гора книг, в том числе и секретарей Союзов писателей ряда стран, авторы которых ждут своей очереди на мою рецензию. Да и библиотека у меня даже в эмиграции собралась хорошая, есть что читать. Неинтересно мне читать о том, как очередную немецкую женщину изнасиловал русский солдат, как в советские времена неинтересно было читать о том, как немецкие солдаты насиловали русских женщин и девочек. Иначе, наверное, на войне не бывает.
О Шнайдер-Стремяковой услышал впервые, как о человеке, который ищет мою особу для того, чтобы дать мне почитать свою книгу, изданную ею за свой счет, давно. Я попытался спрятаться от оной, но сразу несколько знакомых стали спрашивать у меня разрешения дать ей мои координаты. Тогда я позвонил ей сам. И честно признался во всем, о чем сказано выше. Но она вымолила у меня разрешение прислать мне по интернету один всего рассказ, а прислала┘ много. Прочитал лишь первую зарисовку √ ⌠Дедушка Голодный■ - и сказал о нем все, что после написал в ДК: вещь литературно слабая, требует доработки, мне не по нраву явный русофобский акцент автора, который неуместен в российских патриотических СМИ, но в Германии часто встречаемый.
Дама обиделась, а потом на сайте вышел этот очерк - не очерк, рассказ √ не рассказ, о котором сама авторесса тут же высказалась от имени выдуманных ею читателей двумя панегириками, а кто-то из россиян позволил себе некоторую усмешку в ее адрес. И пошла-поехала деревня! Меня тут же обвинили врагом всего немецкого народа, которому пора сваливать в свою Россию (точно так, помню, кричали во время перестройки казахские национал-социалисты с заменой слова Германия на Казахстан). Замечательного новеллиста, лауреата национальных премий России Леонида Нетребо, осмелившегося заметить, что рассказ сляпан непрофессионально, что надо его как следует подредактировать и ⌠наладить мосточки■ между картинами сюжета, тут же едва не обматерили, а уж как досталось умнице Воложину за его совет хоть иногда заглядывать в учебники по теории литературы, дабы знать отличие рассказа от очерка, объявили чуть ли не врагом всего человечества. В отношении себя бы я пережил всю эту хренотень √ не в первый раз облаивают. За ребят обидно. Хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Им бы не ввязываться в эту свару, авторесса бы пописала бы, пописала себе дифирамбы от имени несуществующих людей, да все тем бы и окончилось. Ан доброе желание помочь вздорной бабе совпало с очередной сходкой русскоязычных литераторов Германии. Отсюда √ и появление, кроме откровенно глупых и никчемный высказываний неких старых дам, нескольких вполне профессиональных сугубо национал-политических выступлений лиц, которым на проблемы литературоведения и литературной формы, поднятым Воложиным с Нетребо, глубоко наплевать. Им гораздо важнее доказать, что рожать от русского немке нельзя, надо таких (дословно) ублюдков после рождения убивать. Стопроцентное попадание в тезисы доктора Геббельса, высказанные им в марте 1945 года.
Автор этой филиппки легко угадываем, шеф его √ руководитель НДПД √ в прошлом году был осужден германским судом на полгода условно с уплатой солидного штрафа за куда более мягкое высказывание в отношении лиц арабской национальности. Но на русском языке и в отношении русских говорить подобное можно. Сами русские в российских СМИ говорят и пишут о себе с еще большим презрением. Чего ж стесняться? Глядишь √ и вручат ⌠Железный крест■. Но не в нем дело, а в некой амебообразной словесной конструкции, которую литераторы-профессионалы не в силах признать ни рассказом, ни очерком, сочиненной поздней переселенкой в Германии в качестве свидетельства своей лояльности к политике странного двухцветного правительства фрау Меркель.
Сразу отметим, что ни в одном ответе за прошедшее время авторессе не пришло в голову заявить, что сюжет взят ею из жизни, что двурушный герой ее склеротичного повествования о трагедии немцев, о которой не сказано ничего, существовал на самом деле. Это позволяет нам однозначно заявлять, что перед нами все-таки не очерк, ибо очерк-портрет, на который может претендовать ⌠Дедушка Голодный■, должен повествовать о живом, конкретном человеке. А раз так, то события, описанные в этом литературном материале, следует рассматривать, как плод фантазии автора, основанный на личных впечатлениях и мечтах о герое ее грез, настоящем мужчине образца 1941-45 годов. А мечту корежить и цензурировать невозможно. Хочется Антонине Адольфовне видеть русского немца в этот период времени именно таким двуличным прохвостом, так пусть таким он дедушкой Голодным в памяти ее и остается. Что же касается читателя, то оный, живя в Германии, веритъ, что именно таким настоящий русский немец в та поры и был, почему-то желает, хотя при этом и уважает себя, зная русских немцев с лучшей1 стороны, а вот, живущий в России читатель таким образом русского немца-трудягу не видит и видеть не может. Хотя бы потому, что сам еще помнит и русских немцев, и германцев в форме СС, и безногих инвалидов, да и бабы русские насмотрелись насильников и своих, и чужих вдосталь. Равно как и оправдываемых убийц. Оставим все это специалистам по анализу национальных менталитетов.
Остановимся на нескольких деталях, которые мешают верить и тем читателям, и другим. Всего лишь один пример. Произвольно... ⌠Хлебала красный русский суп■┘ Хлебают в русском языке только свиньи, даже кошки и собаки лакают, то есть авторесса изначально наградила красавицу-немку свинячьим образом, который осознается читателем на уровне подсознания и создает у него ощущение уловленной им авторской иронии к происходящему, словно ему подсовывают сатиру на русских немцев. Красный суп бывает только свекольный, то есть борщ, в русской кулинарии красных супов не бывает, исключение составляет иногда подкрашенная свеклой тюря, которая не является супом, а признана холодной закуской. До середины 1950-х годов никто в России борща не ел в качестве обычного блюда, еще в шестидесятые годы это блюдо почиталось сугубо украинским деликатесом. Это сразу ставит вопрос перед читателем: а где же это во время войны питался простой крестьянский люд деликатесами? Ведь, к тому же, основой борща является мясной бульон, как правило, из двух-трех сортов мяса. Из рассказа не явствует, в каком из регионов нашей обширной Родины оказался плутоватый дед, герой рассказа. Немцев Сталин, как известно, высылал на Север, на Урал, в Сибирь, в Казахстан. Кроме Казахстана, во всех остальных регионах живущие там русские красного супа-борща в деревнях и даже в городах не едят и по сей день. В Казахстане и в Средней Азии прибывшие туда в период столыпинской реформы украинцы ввели в домашний обиход ряда сел борщ, как обычное блюдо, но в русских семьях именно данных сел борщ признавался чужим, украинским блюдом, и потому, если и готовился, то не проходящим гостям, а на особые праздники-толоки, когда приглашались люди всех национальностей села. И всегда приготовление оного супа заранее обговаривалось, дозволялось варить его только украинке. И есть его полагалось степенно, чинно, не чавкая и уж тем более не хлебая. Профессиональный новеллист Леонид Нетребо или Юрий Казаков (да и Александр Пушкин, если бы вздумало написать таковые продолжения ⌠Повестей Белкина■) обязательно бы уделил именно этой картинке в данном рассказе особе внимание. Ибо художник слова сродни художнику-жанровику. Описывая красавицу-немку, ⌠хлебающую красный русский суп■ и ее дочку, которая черт его знает, чем в этот момент занималась, он обязательно создал бы какую-нибудь деталь, которая заставила бы читателя поверить в то, что перед ним красавица, за которую можно биться с инвалидом насмерть. Он бы дал хоть намек: какого Лешего оказалась за всегда голодным в военное время крестьянским столом чужая нахлебница, ибо жмотство русских крестьян в отношении приготовленной пищи всегда было нормой в вечно голодной России. Да и на черноземщине тоже. Вспомним ⌠Поднятую целину■.
⌠Хлеб да соль■, - сказал вошедший дед Щукарь.
⌠Ем, да свой■.
То есть, была ли немка ссыльной жиличкой в доме тех непонятных русских, где происходит встреча дедушки с юной красавицей, поработившей его сердце, или просто позванной по случаю наличия лишнего куска хлеба подругой хозяйки, или она √ одна из тех наглых баб, какие есть в каждом селе, которые приходят в чужой дом, как в свой, требуют лучшие блюда, громко хохочут, пьют, едят, уходят, не поблагодарив, а потом в другом доме еще и перемывают косточки накормившему и напоившему. Ничего даже близко похожего нет в истории о дедушке Голодном. Читатель волен воспринять ее и проституткой, заработавшей хлебание красного супа за усладу хозяина дома. Отчего история выглядит не очерком, а претензией на рассказ либо банальным анекдотом.
Но даже анекдот имеет внутреннюю драматургию, о которой очень деликатно написал авторессе Леонид Нетребо, автор множества просто удивительно изящных по конструкции новелл, выписанных филигранно, с точностью, свойственной лишь пяти-шести современным русским писателям России. Я бы, в свою очередь, сравнил ⌠Дедушку Голодного■ с бутербродом, в котором лепешка из добротной белой муки пропечена кое-как, но прикрыта толстым слоем хорошего коровьего масла, а потом разломанная и разбросанная по грязи. Глядя на это несчастье, авторесса представляет какой бы она хотела видеть бутерброд, Нетребо √ каким бы его можно было сделать, если приложить старание, Воложин √ как этот бутерброд собрать воедино, а литераторы-русские немцы √ как бы поднять парочку кусочков почище, отломать и выбросить слишком уж грязный низ, остатком мазнуть по верхней части пока еще не утонувшего в грязи масла √ и поскорее съесть. Ибо для новеллы, рассказа требования драматургии действа непреложны, нарушение даже одного из законов жанра разваливает рассказ, превращает его в набор весьма условно воспринимаемых сознанием читателя сцен. Пересказывать эти законы, объяснять, где Антонина Адольфовна лопухнулась √ и долго, и себе дороже. Достаточно обратить внимание на то, что в столь коротком рассказе безногий насильник появляется невесть откуда по воле одной лишь авторессы в единственной сцене для того, чтобы Голодный в мгновение ока понял суть происходящего и вмазал ему по черепу табуретом. Появление его и грязный поступок ничем не определены, ничем не подкреплены в сознании читателя, а опирается лишь на твердое убеждение автора и благоволящих ей читательниц, что все русские солдаты и все русские инвалиды - распутники, насильники и ничего иного ждать от них нечего.
А вдруг как ничего похожего на насилие не было? Вдруг девочка увидела мышь, испугалась, а пьяный калека полез ее успокаивать, но внезапно проявившийся прохвост Голодный разом оценил обстановку, хряпнул по башке инвалида, поволок то ли сомлевашую, то ли едва не сошедшую с ума от вида совершенного на ее глазах убийства девочку к матери (самой авторессе в этот момент совсем не до девочки) и заявил: ⌠Я вот твоего ребенка спас, выходи за меня, старика, замуж■. Кстати, такой вариант сюжета, согласно законов внутренней драматургии рассказа, становится после того, как дГ разоблачил сам себя в глазах не только прекрасной немочки, но и кормящей ее с дочерью русской хозяйки дома, вполне естественным, образ дГ √ цельным, даже объемным, то есть превратил бы анекдот в настоящий рассказ. Вариант же развития сюжета, предложенный Антониной Адольфовной, делит сюжет анекдота как бы надвое, без того самого ⌠мосточка■, о котором писал ей Нетребо. Впрочем, даже созданная ею сюжетная канва могла бы превратиться в рассказ, если бы был дописан такого рода, например, конец┘ Дедушка Голодный расплачивается с безногим инвалидом за оказанную им потеху-услугу где-нибудь, где его не видит невеста, платит взятку уполномоченному НКВД за фиктивный паспорт и справку, по которой они уже в качестве русских покидают место, где они находились под комендатурой. Ибо во времена военные и даже до 1956 года даже русские крестьяне не могли сами по себе перемещаться по стране и иметь место жительства, где они захотят. То есть утаивание авторессой даже от самой себя такого рода фактов делают основу сюжета рассказанного ею анекдота ложным, а потому даже и не анекдотом.
Подобного рода накладок и нелепостей в истории о дедушке Голодном я насчитал восемь. Говорить о них с русским немцем-литератором просто невозможно, а уж с поздним переселенцем и тем более. Они ведь даже Воложина учат, чем отличается рассказ от очерка по самостоятельно придуманному на ходу определению, которое может удовлетворить разве что ученика четвертого класса казахской школы аула 136, да и то до 1929 года. То бишь на ментальном уровне литераторы из числа поздних переселенцев у российского читателя вызывают лишь безразличие и порой легкое сочувствие, хотя им, как мне кажется, очень хотелось бы, чтобы их либо хвалили, либо ругали, да еще и во все горло. То, что они называют трагедией своего народа, сами пережившие трудармию старики почитают несколько иначе, чем их пишущие о них потомки. И, кстати, трудармейцы относятся к русским и казахам лучше, чем пишущие гадости их дети и внуки. Потому как после 1985 года стало дозволено в русскоязычной литературе писать и говорить то, на что всякое человеческое общество накладывает табу. Родилась зомбированная русскоязычная литература┘
Основными признаками зомбированной литературы русских немцев-поздних переселенцев следует признать следующие качества (фобии):
- полный отказ от анализа и осмысления окружающей действительности,
- пропаганда теории паразитирования, как формы выживания индивидуума в мире людей,
- примитивная переоценка нравственно-моральных ценностей, оставленных нам представителями прежних цивилизацией путем тупой подмены понятий добра √ злом, а зла √ добром,
- поиск внешнего врага в лице представителей иных наций и культур с использованием рудимента активно уничтожаемой по всему миру христианской культуры, каковым все еще остается в сознании европеидов сострадание, то есть темы народа-страдальца.
Как видно из перечисленного, подобные фобии свойственны практически всем национальным литературам бывшего Советского Союза, написанным после 1985 года на русском языке и языках новогосударственных. Произведения русских немцев не являются исключением, в равной степени те же фобии свойственны и русской, и украинской литературам, и грузинской, и так далее. Отсутствие на мировом книжном рынке серьезной литературы на русском языке объясняется именно тем, что пишущие по-русски литераторы вот уже двадцать с лишним лет ОТКАЗЫВАЮТСЯ от корней породивших их цивилизаций, ОТ ЗАЩИТЫ морально-этических ценностей, которые породили их язык и культуру, подменяя оные некими бесполыми и безликими, а потому фактически извращенными и лишенными нравственного начала ценностями, которые почему-то зовутся общечеловеческими .
Для иллюстрации именно этого утверждения мною специально была выбрана так называемая литература так называемых русских немцев, живущих в Германии, только потому, что ввиду примитивности ее и отсутствия литературных традиций у этого народа, истории философии осмысления ими себя, как отдельной и самостоятельной национальной ипостаси на планете, все вышеперечисленные особенности творчества большинства пишущих по-русски русских немцев видны особенно ясно. Русскоязычная иудейская литература, о которой мною говорилось в статье ⌠Знамя■-носные ксенофобы■, имеет точно те же фобии, но, ввиду того, что их литература существует на русском языке вот уже более ста пятидесяти лет, она во многом по-настоящему русифицировалась, приобрела в ряде случаев сугубо христианское звучание √ и именно поэтому средой иудейских ортодоксов отрицается, как литература еврейская, но активно пропагандируется в качестве литературы будто бы русской.
Надо сказать, что так называемых общечеловеческих ценностей в природе не существует и существовать не может. Высшая, к примеру, ценность, человеческая жизнь не является оной в глазах убийцы, самоубийцы, профессионального военного или человека, оказавшегося вынужденным защищать свою жизнь. Общество, громогласящее об общечеловеческих ценностях, а потому требующее отмены смертной казни по всему миру, принимает с ликованием приговор о повешении Садаму Хусейну, человеку военному, то есть подлежащему даже по понятиям их противников расстрелу. Главный защитник идеи общечеловеческих ценностей √ Гаагский трибунал √ предпочитает тайно убивать лиц, находящихся в их следственном изоляторе, нежели доказывать их вину (случаи с Милошевичем и его соратниками). Или, допустим, примеры из фольклора √ главного индикатора морально-этических принципов народа, оный переносящего из поколения в поколение. Абсолютно расистский по существу своему ⌠Ветхий Завет■; жуткие и кровожадные сказки германских народов, при чтении которых волосы встают дыбом; герои народов кочевых цивилизаций, являющиеся, в первую очередь, ворами, похитителями чужих табунов и отар ; дуроватые и ленивые, вечно пьяные и всегда обиженные на князя русские былинные богатыри; арабские сказки лишь о ворах, проходимцах, жуликах и махинаторах. Какие общечеловеческие ценности характерны для них всех? Ничего общего. Каждая цивилизация имеет свой морально-этический кодекс, отличный от других цивилизаций, а уж соседи их переиначивают услышанное краем уха под себя. К примеру, одна из дамочек, защищавших героя-пройдоху и убийцу рассказа Стремяковой-Шнайдер, сравнила оного с любимым ею будто бы весельчаком Алдаром Косе √ героем казахских сказок. Сей народный весельчак никогда и нигде не работал, все сюжеты сказок о нем посвящены тому, как он ловко обкрадывал скотовладельца Жиеренше-бая и пожирал его баранов. При этом Алдар умудрялся в одиночку и, прячась под данным ему баем одеялом, сожрать целую овцу. То есть налицо √ менталитет русского немца, живущего в Германии на государственную подачку, не имеющий ничего общего с менталитетом германского немца, стыдящегося оказаться безработным больше, нежели своей нищеты. Разная ментальность разных народов. Да и что там говорить о глубинном, когда само существование любого государства на планете Земля имеет в основе своей насилие над человеческой личностью с помощью карательного аппарата, то есть понятии абсолютно не свойственным провозглашаемым невесть кем невесть кому общечеловеческим ценностям.
В заключении надо отметить, что если советская литература имела корни в виде русской классической литературы и фольклора народов СССР вкупе с социалистской идеологией, имевшей все-таки к тому времени две сотни лет существования и опыта дискуссий, то новая русскоязычная литература России и ее диаспор, разбросанных по миру, таковую имеют в виде лишь весьма спорных произведений эмигрантов, написанных о России в период с 1919 года, и посвященных, как правило, всем тем же страданиям того или иного отдельно взятого народа от рук все тех же большевиков. Модной быть на коротком этапе истории подобного рода псевдолитература может, да и то при наличии у авторов не только таланта, но и изрядного ремесленного опыта. Но всегда она будет литературщиной, изготовленной зомби на потребу зомби┘
Что говорят об этом в Дискуссионном
клубе?
|
- Изменение образа жизни, появление безграничного количества ничем не занятого времени у представителей нации, которая всегда славилась своей работоспособностью и активностью, запрет на общественные работы просто по позыву души (к примеру, если захочет человек подмести улицу перед домом, то этим самым он нарушит право катающегося на спецмашинке дворника на уборку этого участка и может обернуться штрафными санкциями для обоих), постоянно испытываемое из-за плохого знания немецкого языка унижение и произвол со стороны самых микроскопических чиновников или обыкновенных дворовых дебилов с кулаками вместо мозгов порождают в сознании тысяч людей разного рода психологические патологии, приводящие одних на больничные койки психушек, других в алкоголизм, третьих в праворадикальные партии и движения, очень точно и очень доходчиво объясняющие смысл и криминальную основу деятельности политиканов Германии, а уж в четвертых в так называемую литературу русских немцев, интереса к которой не испытывают читатели ни Германии, ни России.
|
-
Уважаемый ╚Посторонний╩!
Я думаю, Вы не зря выставили на обсуждение отрывок из статьи Куклина ╚Зомби пишут для зомби╩. Действительно, читателя, не знакомого с истинным положением вещей, ╚нелепости и ужасы╩ описанные только в одном этом фрагменте заставят содрогнуться, а у того, кто прочитает статью целиком, волосы дыбом поднимутся от реальностей ╚дикой немецкой жизни╩.
На самом деле всё обстоит иначе.
Куклин пишет: ╚изменение образа жизни, появление безграничного количества ничем не занятого времени у представителей нации, которая всегда славилась своей работоспособностью, запрет на общественные работы просто по позыву души...╩ и далее приводит примеры с дворником, с произволом чиновников и уверяет, что переселенцы страдают от унижений ╚обыкновенных дворовых дебилов с кулаками вместо мозгов╩.
Несчастные переселенцы попадают, дескать, в психушки, впадают в алкоголизм, бросаются в объятия праворадикальных партий и прочая, и прочая, и прочая. Некоторая же часть переселенцев отправляется прямиком ╚в так называемую литературу русских немцев, интереса к которой не испытывают читатели ни Германии, ни России╩.
Уважаемый господин ╚Посторонний!╩
Литература российских немцев ╚Пресволочнейшая штуковина. Существует и ни в зуб ногой!╩ Я нарочно цитирую Маяковского, чтобы показать: литература российских немцев, а многие из них считают русский язык родным или вторым родным, стоит ╚весомо, грубо, зримо╩.
Да, среди представителей моего этноса нет (пока ещё) лауреатов престижных премий, но есть хорошие, грамотные поэты и писатели, произведения которых не стыдно предложить читателю.
Здесь, в РП, насколько я знаю, представлены трое пишущих по-русски российских немцев: Александер Фитц, Антонина Шнайдер-Стрямякова и аз многогрешный.
Прочитайте, убедитесь.
╚Дворовых дебилов с кулаками вместо мозгов╩ я в Германии что-то не заметил. Дебилов в Германии, как и в любой другой стране, хватает, но дворовый дебил это скорее российский феномен, чем европейский. Впрочем, Куклин - берлинец, может, у них там есть специальный такой подвид?
С чиновниками - да, держи ухо востро, но если ты прилично говоришь на языке и не пытаешься права качать, то и отношение к тебе cоответственное. Во всяком случае, их отношение к посетителям не сравнить с привычным безразличием, а порой и хамством российских чиновников.
Запрета на общественные работы ╚по позыву души╩ тоже не существует.(Замечу в скобках специально для Валерия Куклина , что правильно писать надо всё же ╚по зову души╩, что позывы бывают совсем иного, физеологического, рода, и что фонетическая корявость в виде двух ╚по╩ подряд даёт в речевом потоке ╚попазыву души╩, что настраивает читателя на несколько иной лад, чем того хотелось бы автору опуса. Однако, Валерий - автор, и насчёт ╚попа зывов╩ ему видней).
На общественные работы в Германии даже ╚гонят╩.
Здесь существует понятие ╚ein-euro-job╩ то есть работа за один евро в час.
Это дает 150 евро в месяц и 53 евро в виде оплаты за проезд. То есть, около 200 евро в месяц и плюс 311 ╚социальных╩ жить можно. А квартплату, зачастую непомерно высокую, вносит магистрат (местный бюджет).
╚Айн-ойро-джобберы╩ собирают бумажки в парках, подстригают кусты и газоны, работают библиотекарями, озеленителями в городской коммунальной службе и т.д.
Каждый безработный в возрасте до 58 лет, если не нашёл себе ╚настоящей╩ работы, направляется биржей труда на работу за евро в час.
Мне 60 лет. Я мог бы ╚сидеть на социалке╩, но я сам напросился на непрестижную ╚однорублёвую работу╩, и меня не мучает совесть, что я сижу на шее у магистрата. Третий год я работаю на археологических раскопках древнеримского поселения в 10 км. от места моего жительства. Лопата и тачка - мои рабочие инструменты. Нельзя сказать, что я очень уж доволен, но в моём возрасте ╚настоящей╩ работы уже не найти, и я не ропщу.
Об уборке улиц. Тут Куклин тоже слукавил. И, сдаётся мне, намеренно, дабы устрашить читателя.
Если у тебя собственный дом, то и убирать перед домом, а зимой посыпать тротуар песком или солью твоя обязанность. Если кто поскользнётся и повредит себе ногу на твоём участке тротуара оплачивать лечение пострадавшего будешь ты. Дворники на ╚машинках╩ - люди приветливые и весёлые, и ничуть не возражают, если ты утром по редкому здесь лёгкому морозцу поспешишь им навстречу с фанерной лопатой для уборки снега.
Где ты, Валерий, нашёл такое угрюмство, о котором пишешь?
Я сам отработал год дворником. Ладил с людьми, и люди ладили со мной.
Конечно, Германия - не та страна, где жареные голуби на деревьях растут.
Бич страны безработица и, связанное с введением евровалюты, общее снижение уровня жизни.
Есть и хулиганство, и преступления, и наркомания, и воровство. У меня дважды крали старенький велосипед, на котором я экономии ради езжу на работу. Но и живу я в районе с ╚пестрым населением╩, да и велосипеды забывал замкнуть или поставить в сарай.
В общем ╚всё как у людей╩.
Зачем Валерий Куклин намеренно исказил факты, не знаю. Могу лишь предположить, что он работает на марсианскую разведку, но в душе остался патриотом Земли, и вешает чужакам лапшу на уши, чтобы нас не завоевали. А может ему в сердце попал осколок того самого кривого зеркала и с тех пор он всё видит криво?
Всем кто захочет написать мне, или приехать в гости, дабы глянуть на ╚германску жись╩, или вместе со мной пойти на ╚айн-ойро-джоб╩,- мои данные у модератора Виктора Никитина.
С уважением, Владимир Эйснер.
|
- Здравствуй, Володя.
Видишь ли, прав и ты, но прав и я. Мы просто по-разному видим. Ты как видят Германию правые, я как левые, ты читаешь ╚Зюддоче Цайтунг╩, я ╚Нойес Дойчланд╩. Для тебя евро-джоп это работа, для меня способ правительства ФРГ скрыть истинный уровень безработицы и разврат населения этой видимостью занятости, грабеж государственной казны, ибо основной доход от этой так называемой работы человек получается вовсе не от работодателя, а опять-таки от того же государства, которое вынуждено для поддержки штанов поднять подоходный налог на 3 процента сразу. Эти деньги и пойдут на сотворение этих самых евро-джопов, то бишь аналогов бывших ранее социальных работ за три марки в час с обязательной отработкой в сорок часов в месяц, каковые выплачивал социалампт УКЛОНЯЮЩИМСЯ ОТ РАБОТЫ ТУНЕЯДЦАМ-СОЦИАЛЬЩИКАМ по закону 1947 года. То есть в позапрошлом году правительство Шредера уравняло всех безработных Германии с шаромыгами, унизив тем самым миллионы людей, потерявших работу по вине тупого руководства страны, предпочевшего участие в агрессии в Югославии, в Афганистане и в Ираке разрешению внутригосударственных проблем. Более глубоко и экономически серьезно обсуждать здесь эту проблему и сопутствующие проблемы страны Германия нет смысла россиянам неинтересно, а ты можешь сходить в библиотеку и почитать страницы газет, посвященных экономике и социальной политике ФРГ. То, что ты сейчас выдаешь за достижение социальной системы ФРГ, критикуется с недавних пор даже сугубо правой прессой.
Второй пункт. Германия невелика по размерам, но обильна населенными пунктами и землями, имеющими свои правительства и свои законодательства. Везде свои начальники. Мне легче судить по Восточному Берлину, тебе по твоему маленькому городку на Западе. Коли по сию пору Оси и Веси не понимают друг друга, как нам друг друга понять? Ты защищаешь менталитет Веси, я Оси. Для тебя немцы это бюргеры, читающие ╚Бильд╩, для меня немцы это местная интеллигенция, читающая Генриха Беля и Михаила Шолохова, и рабочие, тоскующие по своему былому положению гегемона. Для вас работа, которую по закону государство ОБЯЗАНО оплачивать суммой не менее пяти евро в час, является доказательством заботы о вас государством, для нас преступлением государства против самого государства и подданного ему народа. Ибо огромное количество частных предпринимателей воспользовались законом о евро-джопе для того, чтобы выкинуть на улицу миллионы рабочих и заменить их люмпенами, которым работу оплачивает не частник, а государство. Оси это понимают легко, до Весей это уже стало доходить.
Третье. В студенчестве и я подрабатывал дворником в Москве. Тамошние снежные заносы в Германии признаны были бы национальным бедствием. Но мы за 70 рублей в месяц к 35-рубюлевой стипендии с оной проблемой справлялись. (Обрати внимание на соотношение оплаты труда и стипендией, сравни его с соотношением тобой предложенных стипендий-пособий и оплаты труда евроджоповцев). Поэтому лет десять тому назад я купил в магазине лопату для снега (чудо из чудес по сравнению с теми алюминиевыми и фанерными уродами, которые я помню по СССР), и вышел во двор убрать снег в пять-тридцать утра (я встаю очень рано). Прошел снег и мне захотелось, чтобы дети мои побежали в школу по папиной тропинке. В это время к дому нашему подкатила странная машинка, похожая на жука, с нее сверзился мужик с залепленной снегом непокрытой головой и закричал мне что-то возмущенное по-немецки. Потом вырвал у меня из рук лопату и зашвырнул ее в середину покрытой снегом лужайки перед домом. В его суматошной, очень быстрой немецкой речи я разобрал одно лишь слово ╚полицай╩, проковылял по сугробам до лопаты, взял ее и молча вернулся к своему подъезду. А он забрался на свою букашку и прокатился вдоль дома, оставляя после себя скользкую узкую дорожку, посыпанную песком, словно калом, и отправился дальше выполнять свои обязанности. Как раз в то время я собирал бесчисленные документы для регистрации уже не раз упомянутого в нашей с тобой переписке театра ╚Сказка╩, потому в тот же день спросил у серьезной чиновницы из Ратхауза Марцан о причине столь яростной реакции дворника на мое желание помочь ему бесплатно. И услышал тот самый ответ, о котором ты написал, как о моем лукавстве. Я могу согласиться с тем, что все твои бывшие коллеги, а также все дворники Германии без исключения, как ты говоришь, являются людьми наивысшей моральной пробы, что дворник, обругавший меня, достоин самый высоких похвал, но с тем, что мне позволено сбить лед с крыльца моего подъезда, не соглашусь никогда. Как раз прошлой зимой я грохнулся так, что повредил локоть и вот уже скоро год, как хожу с перевязанной рукой, перенеся, кстати, две операции, а врачи говорят, что ранее чем, через год, локоть у меня не заживет. Я понимаю, что, будь ты, Володя, дворником в нашем дворе (В Берлине, слава Богу, есть ДВОРЫ! И прославленные на весь берлинские дворики, я их показываю всем гостям), я бы не упал. Но нам достался катающийся на букашке дворник, которому наплевать на мнение обо мне русского немца Эйснера, и он работает так, как положено ему работать без души.
Последнее. Не заигрывай с Аргошей. Это мой тебе добрый совет за твое участие по поводу предстоящей мне отсидки. Нельзя доверять людям, прячущимся под кличками, словно бандиты. А Аргоша прячется под названием шампуня для блохастых собак. Он себя знает лучше, чем ты его.
|
|
- Куклину.
Ах, Валерий, Валерий! Опять ты уклонился от большинства вопросов и ответил только на те, что лежат на поверхности. Но в одном ты прав: правительству нынешнему на малоимущих глубоко наплевать, и проблему безработицы они решать не собираются. Насчёт Аргоши: Он парень грамотный, и уже поэтому мне симпатичен. С тем и остаюсь, В.Э.
|
- Владимиру Эйснеру.
Прочитайте вторую половину комментария 250970. Забавное совпадение.
|
| 269775 |
2006-11-14 19:14:29 |
| Эйснер
|
|
- А. Воронину.
Не нашёл. Может, подскажете. как искать? Я не очень-то соображаю в компьютерах.
|
- Вовсе нет, Володя, просто твое замечание свидетельствует о том, что бюргер в качестве приоритетов выбирает одно, а человек левых убеждений другое. И общего языка им никогда не найти. Ты вот не заметил, что тех самых русских немцев-литераторов, которых ты представляешь в качестве лучших писателей, до тебя не только назвал я, но и всех привлек к участию в публикациях на РП. Недавно уговорил и Надю Рунде послать сюда ее стихотворные сказки, сегодня их выставили. Найду еще талантливых ребят уговорю и их стать авторами РП. Очень сожалею, что исчез Игорь Гергенрейдер, твой политический единомышленник. У него есть один гениальный рассказ, который он опубликовал с помощью российских анархистов, а потом передал издательству ╚Фольк унд Вельт╩. К сожалению, переводчица попалась слабая, рассказ не оценила и он пролетел мимо сознания немецкого читателя. Теперь Игорь участник эмигрантских изданий, почти потерянный для русской литературы, что меня очень печалит. Я советовал тебе связаться с ним, узнать, где и что можно почитать тебе из его произведений.
Видишь ли, я не принадлежу к людям толерантным, ибо почитаю это явлением педерастическим. Я мужчина от волос до пяток, люблю жену, детей своих, не считаю нужным любить то, на что мене указывают. А скулить по поводу страданий русских немцев, перенесенных ими в трудовых лагерях, когда другие народы СССР отсылали свою молодежь погибать на войне, меня вынуждают вот уже более десяти лет подряд. Обрати внимание, насколько всем остальным участникам форума наплевать именно на эту проблему. У них своя история, своя боль, сейчас российские народы вымирают со скоростью, превосходящей уничтожение их в 1941-1945 годах. После войны и чеченцы, и русские немцы, и просто русские, и просто немцы все стали размножаться, а сейчас все сокращают свою численность. Педерастия стала в Германии нормой. Потому что толерантным, условно говоря, дедушкам Голодным, на фиг не нужны дети о них же заботиться надо, они лучше уж готовых и повзрослевших купят. В России, слава Богу, есть еще бабы и мужики. Хоть и пьют безбожно. И вымирают
Тестя моего в этот дурацкий разговор зачем-то вплели. Он-то в трудармии ишачил по-настоящему, стахановский паек получал, по сию пору гордится тем, что его мальчишкой назначили бригадиром над полусотней бестолковых мужиков. То, что не дали ему медаль ╚За победу над фашизмом╩, понимает, как нормальное явление много больше людей было среди немцев русских, которые эти медали заслужили и долго носили их с гордостью, презирая дедушек Голодных. Я знаю наизусть имена и фамилии десятков этих русских немцев, о которых он рассказывал с гордостью, как о МАСТЕРАХ И УМЕЛЬЦАХ, ЧЕСТНЫХ, НЕ ВОРАХ и НЕ ПРОХОДИМЦАХ. Их я уважаю и люблю. О них пишу. Роман ╚Истинная власть╩, который когда-то понравился тебе, о русском немце тому свидетельство. В прошлом году вышел третьим изданием роман ╚Дело сдать в архив╩ большим по нынешним временам тиражом в 16 тысяч. Главный персонаж русский немец. Советую поискать. Там одна из сюжетных линий повествует о том, о чем сами вы, русские немцы, почему-то стыдитесь писать: о конфликте между представителями католической и лютеранской конфессиями в вашей среде. Действие происходит в 1912 году, но эта проблема актуальна и сейчас. Я знаю молодую семью с двенадцатилетним сыном, у которых родители не общаются между собой только потому, что лютеране обиделись, что молодые обвенчались в католическом храме. Почему о подобном должен писать я, а не русские немцы? Не потому ли, что в вашей среде нет единства, что тема страданий, пережитых вашими отцами и дедами шестьдесят с лишним лет тому назад, - это единственный шанс связать вас в единую национальную общность? Ну, напишете вы после дедушки Голодного романы о злодее Куклине, питающемся детьми русских немцев, а дальше что? Так и пройдете мимо окружающей вас настоящей жизни, не выполнив долга своего и предназначения перед своим народом, в первую очередь. Вот о чем я вам пытаюсь сказать, а вы не хотите чего слышать. Личные обиды ставите выше долга вашего перед обществом. Бюргеры, едрит-туды-налево!
Эта самая пресловутая ╚Истинная власть╩ сегодня уже устарела. Тебе надо не собачиться со мной на сайте, а засесть за свой роман либо рассказ о сегодняшнем дне. Времени у нас мало! Мы последние, кто может думать в этом мире нормально, кто не испорчен перестройкой и всей этой послеперестроечной сволотой. Довели до того, что Пригодич перешел на список коротких мыслей ввиду отсутствия даже на РП вдумчивого читателя. Средневековье на дворе, а мы собачимся по поводу, можно ли любить русских немцев. Отвечаю: русскую немку любить можно. Более того, я счастлив, что у меня такая жена. А остальные русские немцы дело остальных. Каждый в вопросах любви отвечает за себя.
Я много лет дружу с группой немцев бывших узников гитлеровских концлагерей. Они очень удивляются, что из всех русских немцев (они почитают меня таковым) только я интересуюсь ими и слушаю их повествования. Сегодня я пересказал им рассказ про дедушку Голодного. Их очень опечалило его содержание. Они испросили у меня месяц, чтобы сформулировать ответ. Русским немцам, судя по их реакции, достаточно было мгновений.
Что касается тебя лично, то ты движим лишь личной обидой, не более того. Ну, не признал я в тебе Джек Лондона в полной мере, сказал, что не хватает тебе романтизма, не свойственного буржуа-бюргеру. Так ведь это нормально, меня тут тоже год назад признали человеком не романтичным. Стары мы с тобой, Володя, для романтики. Джек Лондон вернулся с Аляски в неполных 30 лет и пахал, выдавая на гора по 10 машинописных страниц в день, а то и по 15. И общество, которое читало его, еще не пережило двух Мировых войн, считало человека Венцом Творения, а не той мразью, что нам из часа в час гонит в глаза и уши телевидение. Возможно, что мы были романтиками в дни первых полетов в космос, возможно, что мы протянули наше заблуждение в годы семидесятые, когда корыстолюбцы делали бизнес на нашей непонятливости и продавали, к примеру, нам книги втридорога. Но уже перестройка основательно подпортила души выживших в ее пекле совков. А с порченой душой романтика уже не получится. Порченные души это дедушки Голодные.
Мне жаль женщину, которая вынуждена стала стать женой дедушки Голодного. Ведь не по любви, а отдала свое тело в благодарность. А вдруг как завтра встретит настоящую свою любовь? Вдруг вернется муж из трудармии? Вдруг как дочь через два-три года спросит: ╚У отчима моего руки откуда растут? Он что не немец?╩ И еще мне жаль ее за то, что до конца ее жизни будут обнимать ее плечи и нежить грудь руки убийцы. И что больше ей не рожать. И внуков ей ждать только от одной дочери, внуков, которые всегда будут не родными практичному и своекорыстному дедушке Голодному. Таков ответ тебе- о главном?
|
- Эйснеру
Уважаемый Владимир.
В прежние времена внизу страницы ДК РП приводился список номеров предыдущих постов. Сейчас он исчез, и как эти номера найти, я тоже не знаю. Привожу линк на рассказ В. Куклина.
http://www.pereplet.ru/text/kuklin23nov02.html
Мой пост третий сверху.
|
| 269780 |
2006-11-14 22:51:56 |
|
|
|
- Небольшое уточнение: десять лет ╚на халяву╩ немцы никого не кормят. По истечении определенного срока претендента на ╚социалхильфе╩ посылают на принудительную, почти неоплачиваемую ╚социальную╩ работу. Клумбы рыхлить, окурки в общественных местах подбирать и т. д.
|
|
- Тут появилось некое странное утверждение. Цитирую: "Небольшое уточнение: десять лет ╚на халяву╩ немцы никого не кормят. По истечении определенного срока претендента на ╚социалхильфе╩ посылают на принудительную, почти неоплачиваемую ╚социальную╩ работу. Клумбы рыхлить, окурки в общественных местах подбирать и т. д." Смею утверждать: еще как кормят. Цитирую редактора "Немецкой волны" Никиту Жолквера: "По данным экспертов, примерно 40 процентов еврейских иммигрантов из бывшего СССР в Германии не имеют работы. В Израиле только 10 процентов, что примерно соответствует общему уровню безработицы в этой стране, а вот в США среди русскоязычных евреев практически полная занятость. Без работы только 3 процента из них". То же самое можно сказать и о других категориях иностранцев, живущих в Германии. Некоторые из них, прожив в ФРГ по десять и более лет, не проработали ни единого дня. И никого это не удивляет, так как они относятся к категории беженцев, т. е. фактически святых коров в Индии.
Теперь, во упреждение воплей о фашисткости приведенных цитат, поясню: не работают они вполне легально и на основании действующего в стране законодательства. Давно звучащие призывы о его пересмотре и даже принятии нового закона, подобного тому, что действует в США, успеха не имеют. Что же касается стрижки цветов и газонов, уборки окурков и т. п., то вынужден объяснить: непрофессионалам, т. е. людям не обладающим соответствующей квалификацией, подтвержденной соответсвующи документом с печатью, ничего подобного в Германии никогда(!) не доверяли и не доверят. И если уборкой улиц и опавших листьев займутся получатели вэлфэра, то что спрашивается, будут делать состоящие в штате дворники? Козла забивать с канцлером Меркель? Да, иногда получателей пособия отправляют на так называемые "общественные работы" с сохронением вэлфэра, медстраховки, оплаты жилья и т. п. плюс еще покупают им проездные билеты на общественный транспорт и платят один евро в час. Ну а о том как они работают говорить не будем. Главное, что они делают вид будто работают, а чиновники Биржи трудоустройства, что этому верят. Долго ли продлится подобная халявная жизнь - разговор другой. Говорят, что скоро ее прикроют. Но в это никто не верит. И прежде всего сами чиновники, которым данное положение дел очень даже выгодно. Короче, друзья и подруги, читайте немецкую прессу - в ней все написано.
|
- Воронину на процитированное здесь его замечание к рассказу ╚Бред сивой кобылы╩, на которое уже ответил ╚Мимопроходящий╩:
ПОЛОНЕЗ ПО-КАЗАХСТАНСКИ
Предисловие автора к книге "ПУСТЫНЯ"
В годы жизни в Москве я не однажды, а много, много раз просыпался от запаха полыни в жаркой степи. Перед открытыми глазами в ночной тиши вставали гряды барханов, поросших редким саксаулом и пересеченными следами змей и обычных здесь грызунов-печсанок. И долгий, протяжный визг проходящей электрички походил на весенние крики спаривающихся черепах. Перед глазами вставали седые пики Тянь-Шаня, горные ущелья со стремительной и скорее белой, чем прозрачной, водой, в мареве раскаленной степи грезились колышущиеся образы чаротных озер с солоноватой водой и чинно плавающими по ней пеликанами. Потому, когда после ареста КГБ и скорого, неправедного суда меня выслали именно в Казахстан, я почувствовал скорее облегчение, чем боль и вину за то, что я не любил Родину так, как на это было указано мне властью. И уже там - сажая в пустыне лес или борясь с чумой, или уча детей в школе, - я чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. Потому что я был дома.
Предательство верхушки страны в лице тех самых людей, что судили меня за измену Родине, уничтожило все то, что трудом моим и моих друзей создавалось многие годы в СССР, вышвырнуло меня в эмиграцию в Германию, где я, как и в Москве, внезапно посыпаюсь с бьющимся сердцем и вижу наяву все те же бесконечные гряды песчаных барханов, орла-могильника в вышине, водопады в простенках порыжелых от древности скал, тех, кто когда-то обихаживал этот дикий, необузданный край, делал его благодатным для жизни, мечтал всю землю превратить в прекрасный сад - точно такой, каким он был в сказках казахского народа, рядом с которым я жил, трудился, растил детей и был по-настоящему счастлив, хотя в то время и не замечал этого...
Роман ╚Пустыня╩ повествует о событиях, действительно случившихся в одной из противочумных экспедиций. Участником их был я сам. Роман - правда, от первого слова, до последнего. Именно благодаря таким вот людям - не героям и вовсе не ангелам - на планете Земля практически не вспыхивает вот уже несколько десятилетий свирепой чумы, некогда унесшей более двух третей населения Европы. Оказаться без воды и пищи в пустыне, да еще имея на руках смертельно опасный бактериологический материал - это вовсе не страшно. Страшно знать, что слабость твоя может послужить началом катастрофы едва ли не общемирового масштаба. Надо принять решение пожертвовать собой ради того, чтобы не заразить тысячи и тысячи людей чумой. И помочь товарищу принять точно такое же решение.
Мы в тот раз выжили, мы победили. И я написал об этом повесть. А издали ее только через одиннадцать лет, когда герои моей повести почти все умерли, пустыня, которую в результате перестройки перестали останавливать, двинулась фронтом в 140 километров со скоростью 1 метр в год, погребая под собой плодородные земли, а саксаул, посаженный мной, вырубили новые хозяева жизни. Никому не стало дела до того, что страну Казахстан сделали промышленно развитой и благодатной страной люди многих национальностей, на каждом углу запестрели националистические лозунги, миллионы людей, вложившие в эту землю свой труд и свою жизнь, оказались изгоями.
Ибо поселились мы в России, США, Германии, в десятках других стран в квартирах с паровым отоплением и никогда не выключающимся светом, но во снах оставались и продолжаем оставаться там: в пустынях, в горах, в степях и джунглях, которые в Средней Азии зовутся тугаями
История ╚И дым Отечества╩, представленная на суд читателя в этом сборнике, - о нас сегодняшних, об эмигрантах. О русском немце, выехавшем в Германию сразу же, как рухнул ╚железный занавес╩, телом на родине предков прижившемся хорошо, а душой так и оставшийся там: в московских тихих переулках, в припустынном селе Кенес. Спор его с сыном, оставшимся в Москве, не имеет начала и не может иметь конца: каждый из них выбрал свою судьбу, свой путь в этой жизни. Ибо всякий эмигрант изо дня в день мучает себя вопросом: ╚Что есть Родина?╩
У меня есть теперь ответ:
- Это место, где ты нужен, где тебя ждут
Валерий Куклин.
Берлин
|
- Уважаемый ╚Мимо проходил╩, найдёте время и терпение, посмотрите http://www.pereplet.ru/text/voronin07may03.html.
Русские в Германии ниточка, связывающая сюжеты повести.
Ещё одна картинка: ╚...В обеденный перерыв аусзидлеры сидят на корточках в углу паркплаца и пьют заранее припрятанное пиво...╩.
|
|
- В. Куклину.
Ох, Валерий, жил бы я поближе к Берлину, носил бы Вам передачки. Но, честно признаюсь, не каждый день.
|
| 269797 |
2006-11-15 11:50:30 |
| Куклин
|
|
- АРГОШЕ, ШНАЙДЕР и ЭЙСНЕРУ
1. Знаете, дорогой Аргоша, вы правы, отметив некорректность мою в отношении вашего псевдонима. Особенно в момент, когда вы впервые за несколько лет не выступили на стороне моих оппонентов и не позволили себе высказаться с радостью либо со злорадством по поводу моей неизбежной отсидки, как это сделали несколько лиц, с которыми мы даже и не спорили никогда. Виноват, увлекся, простите. Случайно взгляд упал на посылку с этим самым собачьим шампунем от блох, присланным мне из Ленинграда людьми, которых я не знаю, с приветом от давнего знакомого и с просьбой походатайствовать перед местными торговцами такого рода товарами, чтобы они заключили с ленинградцами договор. Я ответил им по телефону, что коммерсантом не был никогда, связей в бизнесе не имею, получил ответ, что тогда пусть посылка останется у меня, у фирмы нет средств оплачивать возвращение ее в Россию. Вот и пялюсь теперь на нее, стоящую у меня в кабинете, отпугивающую моих кошек, а тут к слову пришлись вы и поехало. Извините меня, ради Бога. Не ваша вина в том, что самоназвание ваше так понравилось вашим землякам. Или слово это очень расхоже в ваших кругах? Или так много лиц, почитающих себя современными аргонавтами? Скорее всего, это дурацкое стечение обстоятельств.
Что касается вашего замечания о рефрене в виде 13 и так далее дней до Моабита, то тут никакого криминала нет. Я слегка рассеян, могу и забыть о дате. А это неизбежно привлечет полицию ко мне в дом и, как писал полтора года тому назад один из русских немцев, к заламыванию мне рук и к наручникам. Признаюсь, подобный расклад меня бы потешил, но жену бы мою оскорбил, а любопытство соседей может привести ее к нервным перегрузкам. Потому порядочнее было бы понадеяться на посетителей ДК, которые, как добрые товарищи, проследят за тем, чтобы я попал, куда надо в нужное время. К тому же подобного рода рефрен имеет своего рода аллегорическое значение. Помните ╚Невермор╩ у Э. По в ╚Вороне╩? Почему американцу можно, а немецкому русскому нельзя? В конце концов, вкупе с этим напоминанием дискуссия на тему качества и характера одной из линий литературного процесса в русской литературе 21 века, этот рефрен приобретает значение, которое может оценить будущий литературный историк либо литературный критик, который заинтересуется этой темой для написания, например, главы в своей диссертации. Так что разрешите мне, пожалуйста, все-таки следить таким образом за календарем, потерпите чуть-чуть. Недолго осталось. Через двенадцать дней колодец иссякнет. И еще прошу вас обратить внимание на публикацию в ╚Расплетайке╩ новых стихов Н. Рунде. Думаю, вашим внучкам они понравятся. Моим внукам я читал эти стихи по телефону. Они были в восторге. Здоровья внучкам вашим. Валерий
2. Антонина Адольфовна, вы зря кипятитесь. У меня и в мыслях не было делать рекламу вашему произведению. Мне просто не были никогда любезны дармоеды и жулики. Мне даже тот человек, который меня сует сейчас в тюрьму, симпатичен тем, что он трудоголик. Не я первым использовал имя моего тестя в этой дискуссии, но я первым ощутил, что симпатии к вашему герою со стороны русских немцев только потому, что он русский немец, не только опасны с социальной стороны, но и оскорбительны для таких русских немцев, как мой тесть и моя теща, которые всегда трудились, изматывая себе жилы, и в сибирской тайге, и в степях да пустынях Казахстана. Мой тесть, будучи прорабом колхоза, всегда выписывал со склада стройматериал для ремонта или постройки дома, ни разу не взял бесплатно ни одного гвоздя, чем вызывал гнев лиц, подобных герою вашего рассказа. Если согласиться с авторской оценкой дГ-о, то надо признать моего тестя ничтожеством, ибо он никого никогда не убил, ничего не клянчил, сам построил пять домов, стал отцом семи детей (один погиб в советской армии, но спас несколько молодых солдат, то бишь - по логике вашего героя совершил преступление), дедом 21 внука и прадедом уже 17 правнуков. Пять немцев, служивших в Таласской МТС в 1946-1957 годах обеспечивали вовремя пахоту и уборку зерновых целого района площадью в добрую треть Германии, а ордена, как водится, получали казахи. Но разве в орденах дело? Разве мой тесть и моя теща, бывшая всегда ему опорой и верной супругой, жизнь прожили зря? Мне за честь их, поруганную перестройкой и такого рода произведениями, как ваше, обидно. Прочитайте, пожалуйста, рассказ о них коротенький, всего несколько строк - в здешней подборке ╚Пять историй о деньгах╩. Называется ╚Деньги за корову╩. Может, тогда и поймете, почему быть паразитом либо тунеядцем плохо, а честно работать хорошо.
3. Володя, здравствуй. Закругляюсь с этой дискуссией. Не потому, что тема исчерпала себя, а просто надоело. Ты можешь написать в ответ, но я промолчу. Пусть слово последнее останется за тобой. Но перед твоим последним словом мне хотелось бы обратить твое внимание на то, что А. Чехов был, по существу, великим мизантропом, и именно поэтому, мне кажется, и стал любимцем немецкой интеллигенции. Все персонажи его в той или иной мере гадки и мерзостны, все несут в себе массу патологий, сознание и души их извращены А мы почитаем его писателем-гуманистом, цитируем его слова из писем, в которых он выступает совсем иным человеком, нежели в качестве прозаика либо драматурга. Отчего так? Мне кажется, я понял. А может, изобрел велосипед. В своих произведениях в качестве автора (в том числе и автора ремарок в пьесах) он всегда дистанцирует себя от своих героев, всегда как бы надстоит над ними или, в крайнем случае, находится в стороне. Мы никогда не сможем идентифицировать его с его персонажами в полной мере. Обсуждаемый вот уже третью неделю рассказ твоей подопечной написан с любовью к главному персонажу и с сердечной привязанностью к нему. И потому вызывает чувство естественной привязанности к оному субъекту и с твоей стороны, что вы все трое, в первую очередь, видите себя русскими немцами, а потом людьми вообще. В результате, всякая критика по отношению к персонажу вымышленному и даже не выписанному как следует, воспринимается вами, как оскорбление личное, не имеющее никакого отношения к произведению литературы, если таковым можно назвать обсуждаемый анекдот. При этом обрати внимание в основе этой защиты лежит исключительно один пункт в виде признания своей национальной исключительности, других аргументов просто не приводится. Между тем, было бы очень важно понять такую, например, странность, как совершение ПОСТУПКА в виде убийства лицом, которое изначально предоставлен нам, как НЕСПОСОБНОЕ НА ПОСТУПОК. Вот ты профессиональный охотник, убивший массу зверья, мог бы словно мимоходом пришибить человека табуретом, а потом быстро оформить все необходимые для побега документы и, прихватив бабу покрасивее, отправиться в глубокий тыл побираться дальше? Ты вон и сейчас тачки таскаешь, горб ломаешь, гордишься этим (Кстати, напиши, пожалуйста, об этих раскопках очерк, а), но почему-то почитаешь некому притворщику, который сытее тебя и моложе тебя, притворяться дедушкой Голодным, садиться поверх груды везомой тобой земли в тачку и, свесив ноги до земли, тормозя, еще и клянчит у тебя же крохи тобой заработанного хлеба. Все бы ничего, но автор на стороне прохвоста и убийцы. Вот, что, на мой взгляд, плохо. Удачи тебе. Желаю творческих благ. Валерий
|
|
- Спасибо, Саша, за хорошие слова. Только передач не надо и от берлинцев. Я твердо решил устроить голодовку, ибо почитаю себя преследуемым по национальному признаку и за политические воззрения. Так же считают и более 600 членов Союза писателей России, подписавших отправлденное в берлинский суд письмо протеста. Будь я лицом богоизбранной национальности, знаете как это бы проняло крысиные души? А от русских писателей они просто отплюнулись. И объяснения, отчего это вдруг немецкая Фемида взяла на себя роль цензора русской литературы, не дала. А к голодающим зэкам посетителей не пускают. Только священников и социалпедагогов. Любопытно будет потрепаться, не находите? Валерий
|
|
- Спасибо на добром слове. Не унывай там.Эйснер.
|
|
- Всё очень точно. "Молодца, Максимка!" Эйснер.
|
|
- Александру Воронину:
Нашёл. Прочиталю Ну, что Вам сказать "про Сахалин?"
Пачкуля пёстренький.
Мой диагноз - дефицит любви. Этого человека не любили в родительском доме, не уважали сверстники в школе, возможно, у него и в семье проблемы. Оттого и тексты такие. Я ,и другие, с ним ругались, а его надо просто по-человечески пожалеть. Эйнер.
|
- Эйснеру
Ага. А еще учителя в угол ставили, от столовки отстраняли, есть не давали. Воспитатели на соль либо сухие хлебные крошки коленками ставили. Умные дяди обворовывали либо по тюрьмам гоняли. Прямо обхохочешься. Не надо жалеть меня, Володя. Спроси у Антонины Адольфовны, она тебе скажет: я плохой. А раз плохой, то враг. А раз враг не сдается, то, что надо делать? У-НИ-ЧТО-ЖАТЬ! НО НЕ ЖАЛЕТЬ. Я не читал, что там про меня Шмидт написал. Надеюсь, что это не Саша Шмидт, раз ты сделал ему внушение. Плохое было письмо? Или типичное? Но думаю, что все-таки не Саша. Он бы мне позвонил. Кстати, друзей, вопреки твоей легенде, было у меня много. Надежных друзей. Вместе на стволы ходили. Вот только не все выжили. О них не забываю, много о них пишу. К примеру, здесь на РП есть очерк ╚Но был один, который не стрелял╩ - о Володе Петелько. Дай Бог хоть одному моему оппоненту хоть наполовину таким быть, как он. Бауржан Абдугулов, Толик Китов, Саша Соловьев, Виктор Виноградов Много их, всех не перечислишь, кого выкосила перестройка. Ради памяти о них и отвечаю на твое ехидное и на совсем нечестное замечание. Ибо не тебе моих родителей и моих друзей судить. Даже Антонина Адольфовна не позволяла себе такого.
|
| 269837 |
2006-11-17 04:16:05 |
| Аргоша
|
|
- На 269797 --вы правы, отметив некорректность мою в отношении вашего псевдонима.
-Немудрёный вы политик, господин потенциальный узник, если называете "некорректностью" самый что ни на есть донос /269752/. Стал бы я реагировать на ваши блошино-собачьи ассоциации... -- вы впервые за несколько лет не выступили на стороне моих оппонентов...
-Я никогда ни на чьей стороне не выступаю. У меня своя сторона. А ваши поиски коллективного врага - ущербная метОда сталинских последышей. -- и не позволили себе высказаться с радостью либо со злорадством по поводу моей неизбежной отсидки, как это сделали несколько лиц...
- Весьма сожалею о реакции вашего окружения, но подозреваю, натыкаясь на немотивированные выпады в адрес неугодных (народов, стран, людей), что вы сами немало потрудились на этой ниве ненависти. - Что касаемо вашего "моабитского рефрена" - никакая это не аллегория. Человек без претензий скажет проще: ПИАР. Можете заглянуть в Википедию перед посадкой. Но уже то, что вы не пренебрегли вторым Л, - всячески приветствуется. А также верится в как обычно высокую болдинскую результативность вашего узилищного периода. Ведь бумага и гусиное перо вам обещаны, признайтесь.
Тем не менее, желаю вам подпасть под амнистию без сожаления об упущенной возможности стать мучеником в глазах соратников. Более 600 членов Союза писателей России /269798/! Это при том, что есть невежды, не слыхавшие о воителе! Батюшки светы! А раньше-то, а раньше - раз, два и обчелся. Вот оно - богатство, вот она - силища! А эти нытики : нищая страна, пора с колен подыматься. Тьфу на них!
|
|
- Ура! Аргоша заговорил! Заработало! Только вот соврал. Ни про какие аллегории я не писал и буквы л не пропускал. Рефрен называется это, а не аллегория. А вот то, что кича - пиар - это уже ваша аллегория. Впрочем, почему бы и нет? Люди за пиар бешенные бабки платят. А тут еще и на халяву: "Разбудят утром - не петух прокукарекал, сержант поднимет,как человека" Впрочем, я думаю, это вас мой "Лаптысхай" расстроил. Но, что было, то было, из песни слов не выкинешь. А что про шампунь собачий написал - это не донос. Переименуйте средство для борьбы с блохами в "Куклин", я не обижусь. Я вот в детстве был жутко худой. В детдоме меня звали "Жертва Освенцима". И я не обижался. Удилялся только, почему так длинно, проще было бы просто жертвой звать. Ан просто жертвой обзывать ребята отказывались. Чуяли русское слово. Хотя в классе нас было 5 национальностей: русские, еврей, казах,азербайджанец и китаец. А в параллельном классе был даже немец Вовка Ленгер. Мы его уважали, никогда не называли фашистом, а домашников за такое слово били. Так что к кличкам я равнодушен. Будьте, пожалуйста, равнодушны и вы. Кстати, нашли стихи Н. Рунде? Дали внучкам почитать? Понравились? Девочки ведь и поэт к нашей сваре отношения не имеют никакого. Желаю им здоровья и благ, а вам запаса терпения в общении со мной. Мне с вами интересно. Вы добрее, чем стараетесь показаться. Вот сейчас пожелали мне амнистии. А завтра,глядишь, снизойдет на Фемиду благодать - и увидит Богиня карателей свет истины в конце тоннеля, и тотчас весь мой рефрен с уменьшающимся числом дней до Моабита превратится в фарс, я стану смешон. И что? Вы перестанете отвечать мне? Нет. Пока не приползет за мной с косой дедушка Голодный, оставаться нам в диалоге. А за "Лаптысхай" на меня не обижайтесь. Я тридцать лет хотел этот рассказ написать, все времени не мог выбрать, а вот весной именно вы сказали мне: пора. Написал - тут же издатель нашелся. Если скажете, как и куда можно будет передать книгу "Евреи, евреи, кругом одни евреи" с моим автографом для вас, я вышлю. Книга стоит в плане на начало третьего квартала, так что в середине лета обязательно ее получите - из числа десяти моих авторских экземпляров. Как видите, я и тут не упускаю возможности сделать пиар. Или, вы думаете, и без пиара на такого рода название читатели налетят, как рой пчел? С берлинско-моабитским приветом, Валерий Куклин
|
|
- Куклину.
Не обижайся, паря. Я сужу о тебе по твоим текстам, человеческая грубость большинства из которых отталкивает. Только и всего. Эйснер.
|
| 269842 |
2006-11-17 12:42:17 |
|
|
|
- Эйснеру. Не извиняюсь за грубость, ибо действительно почитаю непорядочным упоминать всуе и говорить дурно о близких людях участников дискуссии. Хамско-фельдфебельский окрик Антонины Адольфовны, потребовавшей от меня не говорить хорошо о моих уважаемых мною тесте и теще, меня покоробил, но я промолчал, ибо надеялся, что на него не обратят внимание участники дискуссии, простят ее за старость ее. Но ты, оказывается, не только заметил, но еще и позволил себе выразиться так, как выразился. Я не спрашиваю, какие у тебя отношения в семье, ибо это сугубо интимный вопрос. Но, коли тебе надо знать о том, как относится к любящему мужу моя жена, отвечу: она меня любит. Тебе этого достаточно? Мои дети тоже. От первого и от второго браков. И внуки обожают дедушку. В школах я всегда был любимчиком класса, а не любили меня только те учительницы, которых школьники почитали дурами набитыми. Этих дур-то я забыл, а вот учительниц и одного учителя, которые помогли мне полюбить все предметы, кроме иностранных языков, помню и по именам и по фамилиям. Они тебе ничего не скажут, потому не перечисляю. Вот с англичанами не повезло. Один был приличный учитель Чикириди Анастас Иванович, но тот проучил нас только один год и отправился на пенсию. Остальные преподаватели иностранного языка только гавкали, ва потому отвергли меня от иноязыков. В институтах моих были две опять-таки англичанки, благодаря усилиям которых я сейчас могу без словаря прочитать ряд газет на английском языке. Я вообще-то человек конфликтный, как ты заметил. Но это не значит, что близкие мне люди не понимают этого и могут встать на сторону моих оппонентов только им свистни. Все они люди замечательные, я счастлив, что именно они окружают меня. Я очень скучаю по своим друзьям, оставшимся в России и в Казахстане, оказавшимся в США и в Израиле. Многие из них читают нашу перепалку с тобой, но ни один не выступил ни за ни против меня на этом сайте только потому, что мы изначально договорились не выступать предвзято. А им тут придется быть предвзятыми, ибо все они имеют близких, полегших на полях Великой Отечественной и после оной. Если бы уже выступавший тут некоторое время назад Сергей Копылов из Казахстана своим жутко ядовитым пером ковырнул, это бы сильно обидело бы тебя и твоих соратников по борьбе за признание за вами роли носителей мировой скорби. Место, повторяю, занято богоизбранным народом. Кстати, Аргоша подтвердил этот тезис, заявив, что наш с тобой спор его совсем не касается, это проблемы русских немцев, не более. Твое желание обрести Аргошу в качестве соратника в борьбе с Куклиным потерпело неудачу. Знаешь, почему? Потому что их совсем не интересует все то, что прошло даже вчера, не трогает сердец. Им и на своих-то 700000 погибших во Второй мировой войне наплевать, хоть они и превратили оные в 6000000. Предыдущий папа римский был католическим выкрестом из польских евреев. Он отказался канонизировать в святые польского еврея Януша Корчака, ушедшего с учениками своими в печь Освенцима добровольно, ибо поступок этого учителя при всей его жертвенности являет собой и поступок героический, но в качестве последнего принесен он не в угоду Иегове. Да и дети сожженные были поляками, которых гитлеровцы ополовинили в 1939-1944 годах, а потомки их все равно немецкие сапоги лижут, запрещают детям смотреть про приключения Шарика, грузина, русского и двух поляков. И папе римскому, и Аргоше наплевать на то, кто и с какими потерями вышел из Второй мировой, важно, чтобы кто-то платил за страдания их предков им сегодня и сколько будет продолжать им платить завтра. Наш спор с тобой вызывает лишь усмешку на их лицах и довольное потирание рук. Аргоша знает больше, чем говорит и пишет здесь. Его молчание коварно и опасно. Потому я с ним играю в перепалку, дурачусь, а твоя серьезность мешает мне делать мое, весьма важное для моего и твоего народов дело. Берегись Аргошу молчащего, яко данайцев, дары приносящих.
|
|
- Уважаемый Валерий Васильевич!
Ваши неприятности связанны с тем, что Вы как и подавляющее число граждан планеты Земля, думаете, что есть нации. Конкретнее, Вы, вслед за Гитлером, Сталиным, Еврейскими Гениями и Европейскими просветителями считаете, что есть евреи, немцы, чукчи и т.д.
Гитлер был уверен, как и Еврейские гении, что есть евреи и что их можно даже распознать. Между тем, НЕ СУЩЕСТВУЕТ ни одного научного метода позволяющего определить национальность человека. Русские давно это поняли и называют себя прилагательным именем.
Если Вы на суде будете держаться этой линии, то ни одна судебная экспертиза, основанная на добропорядочном объективном научном методе не докажет, что были массовые убийства по крови. Потому что нет, никаких различий по крови! Это я вам как физик говорю. Электроны и нуклоны например, абсолютно неразичимы - а все мы (как утверждают) атеисты) сделаны из электронов и нуклонов.
Если же суд таки признает вас виновным, то это будет означать, что суд, как и гитлеровцы нашел метод определения нации по крови.
|
- Куклину.
Уважаемый Валерий Васильевич. Владимир Михайлович действительно подсказывает вам реальную может быть возможность радикально решить проблему с германским судом.
Во-первых я полностью согласен с его точкой зрения по поводу национальностей и по поводу того, что физика и биология не дают критериев определения национальной принадлежности. Нации возникают когда складывается определенная система отношений в людском сообществе (любого вида), когда возникают определенные естественные и исторические предпосылки. Формирование наций происходит и в наше время. ДОстаточно подробно об этом пише Кара-Мурза на сайте Контр.тв.
Но суть не в этом. Я не знаю какие предъявлены вам обвинения, но что суд в этом вопросе можно поставить в дурацкое положение, уверен.
Нечто подобное было с моим знакомым. Он был обвинен нашими налоговыми органами в неуплате налогов (хотя он в отличие от большинства работает как истинный "немец"). При этом все документы подтверждающие его невиновность были предъявлены (не фальшивки). Но налоговики заявили, что мы этим бумагам не верим. И назначили штраф. Довольно крупная сумма. А надо сказать, что сфера деятельности моего знакомого - электромонтажные работы. Он не будь дураком сопоставил трудозатраты и материальные издержки, и те суммы, которые ему вменяли, а так же взял официальные нормы по прибыли в данной местности по данному виду работ, и получилось, что производительность труда в шесть раз больше максимально возможной. То есть вечный двигатель отдыхает.
На суде он сказал судье так. Если вы обвиняете меня в хищении этих денег на данную сумму, то я официально обращаюсь в книгу рекордов Гиннеса, чтобы они зафиксировали мое мировое достижение. Судья понимая, что это грозит ей скандалом, приняла такое соломоново решение: в иске налоговой инспекции отказать, так как (уж не помню дословно) такой производительности труда при осуществлении данного вида деятельности быть не может.
И это не шутка, а быль. Национальная же принадлежность - системное понятие. Но большинство из живущих на планете по своим взглядам стихийные примордиалисты (то есть верят в свойства крови определять национальность).
Держитесь, не унывайте. Берегите себя и ваших близких. Мысленно с вами.
|
| 269861 |
2006-11-18 02:33:01 |
| Аргоша
|
|
- Куклин, вы чудовищно извращенный болтун, и судили вас не по крови, как это пытаются тут втюхать некоторые во главе с ВМ в расчете на недоумков, а за склочность, базарность, провокаторство, оскорбления и инсинуации.
Вся ваша бьющая ключом энергия на этих страницах уходит в прекращающееся только на время сна вранье, причем вранье неизобретательное и просто примитивное. Иногда, когда хватают за руку (лучше сказать - за язык), вы с одинаковой легкостью извиняетесь и продолжаете молоть чушь. То, что такому как вы, абсолютно лишенному даже представления о существовании каких-либо принципов, лжецу предоставляется трибуна - большая беда. Подобные вам висят веригами на теле русской литературы, чаще всего убогими, суррогатными и комичными, но от этого не менее зловредными.
Не стану тратить время на потоки "теоретизированного" бреда, коль скоро кое-кто из присутствующих принимает его(а скорее всего прикидывается) всерьез. Просто взгляните, сколько совершенно бессмысленно-бездарной лжи может нафлудить такой кадр в ответе на короткий постинг.Провокатор пишет: Кстати, Аргоша подтвердил этот тезис, заявив, что наш с тобой спор его совсем не касается, это проблемы русских немцев, не более /269842/.
Ничего подобного я ни под каким видом не говорил да и не мог, потому что так не считаю и, в отличие от хронически лживого Куклина, врать не приучен. -А что про шампунь собачий написал - это не донос.
Вы меня сильно утомляете, Куклин, ну нельзя же быть таким тупицей. Какой шампунь. Повторяю: постинг 269783 содержит донос, который вы вновь повторили в 269842. Не вздумайте стучать в немецких застенках - это может плохо кончится. Так говорят. -Ни про какие аллегории я не писал и буквы л не пропускал. Рефрен называется это, а не аллегория.
Может все-таки это не я, а вы написали, господин наперсточник: К тому же подобного рода рефрен имеет своего рода аллегорическое значение /269797/. А то, что вы ни черта не ухватите в фразе про букву Л, предполагалось: понимать сложно-подчиненные предложения для вас пока процедура непосильная. -...я думаю, это вас мой "Лаптысхай" расстроил.
Понятия не имею. Какая-нибудь очередная белиберда? Не думаю, что смог бы заставить себя читать что-то еще длиннее, чем тутошний бред, а уж расстраиваться - ни, ни! Не впадайте в мегаломанию, голубчик. -... и тотчас весь мой рефрен с уменьшающимся числом дней до Моабита превратится в фарс, я стану смешон.
Просто не знаю, чего вы еще ожидаете, если были смешны изначально в качестве бессменного фарсового героя. Гомерических масштабов что ли? Ладно, надоело за вами подтирать.
Что спросишь с пакостника?
Зачем католика Ремарка в евреи зачислил? Ну, невежда. Хотя, если задуматься, для диалога с ВМ - очень даже в струю, тема для обоих волнительная, "титульная", "избранная".
А хромое цитирование Высоцкого?
Нет, тут уж моему терпению - капут.
|
- Экий вы склочник, мил человек. Цитирую вас, а слышу голос народа, оценивающего вас лично:
"То, что такому как вы, абсолютно лишенному даже представления о существовании каких-либо принципов, лжецу предоставляется трибуна - большая беда. Подобные вам висят веригами на теле русской литературы, чаще всего убогими, суррогатными и комичными, но от этого не менее зловредными.
Не стану тратить время на потоки "теоретизированного" бреда, коль скоро кое-кто из присутствующих принимает его(а скорее всего прикидывается) всерьез."
Я же вам сказал: не стоит обижаться на меня, я вас люблю и ценю гораздо больше, чем вы этого заслуживаете и думаете, что заслужили. Именно потому я никогда вас не цитирую, а пишу о вашем мнении именно так, как я его понял. Для меня именно это важно, а не то, что вы подразумевали, а высказались так, как понял я. И не доносил я. ибо, чтобы сотворить донос на вас, я должден знать ваше истинное имя, о котором могу лишь догадываться, а с ним и догадываться о причине вашей личной неприязни ко мне. Если вы что-то обнаружили похожее на донос, то кому, какому репрессивному органу он обращен? Папа или дедушка вас похлопают по попке? Или вам грозит отрубление головы в присутствии всего человечества? Право, странно. Но, коли вам хочется быть жертвой доноса, то ради Бога, будьте им. Выражаю вам искренне соболезнование.
Повторение звука л в цитируемой вам фразе есть признак звукописи, что не только не возбраняется в литературе, а даже приветствуется. Но если вам не нравится, постараюсь в следующий раз избегать этого весьма интересного приема. Только ради вас, Аргоша. Я понимаю, что вам надоел, да и сам бы не хотел упоминать вашей клички, но то и дело сажусь писать Эйснеру, напрммер, а мысль обращается к вам. С чего бы это? Не подскажете? И из ДК я могу спокойно выйти, что не раз уже делал. Но всякий раз скучно становится тут без нашей с вами грызни - люди со стороны вам уже на это указывали. Так что давайте потешать народ. Об умном я поговорю с другими людьми, а с вами - об аргошено-куклинском. Давайте, к примеру, побеседуем о... Черт! Вертится только одно - о блохастых собаках, которые обижают вас. Потому не смею предлагать этой темы, даю право выбора оной вам. В конце концов, это вы привязались ко мне первым. Сразу после опубликования "Бреда сивой кобылы". До того момента я даже не подозревал о вашем существовании. да и сейчас соменваюсь иногда - не коллективный ли вы псевдоним? Только ответьте мне, ради Бога. Я страшусь, когда вы молчите. Выплесните свою желчь на меня - и разом подобреете к своим внучкам. Знаете, с тех пор, как я узнал об их существовании, я так часто писал о них, что заочно прикипел к ним всей душой. а вы так и не ответили: прочитали вы им стихи Нади Рундле? Прочитайте, не лишайте девочек детства, не будьте букой.
Валерий Куклин
|
|
